За менее, чем две недели до проведения саммита лидеров стран «нормандской четверки», главная задача украинских властей, согласно ее заявлениям, – прекращение боевых действий на Донбассе.

Ради этого мы подписываем «формулу Штайнмайера», отводим силы и средства ВСУ, отстраиваем инфраструктуру и не только.

На фоне этого на второй план отходит лечение еще одной раны на теле Украины – Крыма. Пока деоккупацией временно оккупированного полуострова занимается представительство президента Украины в АРК.

В частности, в июле ведомство получило нового главу – им стал юрист-международник Антон Кориневич, в октябре президент Зеленский подписал новый указ о своем представительстве в Крыму, а две недели назад Кориневич вместе со своими заместителями Дарьей Свиридовой и Тамилой Ташевой представили план работы и стратегии.

Накануне информационное агентство РБК-Украина опубликовало интервью с Ташевой о том, есть ли у власти стратегия деоккупации Крыма, как Россия меняет этнический состав населения АРК, зачем Меджлис надо вписать в украинскую Конституцию и не только.

«Черноморка» приводит главные заявления первого зама представительства президента Украины в АРК.

Фото из Facebook Тамилы Ташевой

ОБ ЭТНИЧЕСКИХ РЕПРЕССИЯХ В КРЫМУ

«В Крыму преследуется несколько групп лиц, это так называемое «нелояльное население». Нелояльными для себя Россия считает тех, кто не поддержал оккупацию Крыма, это две группы лиц: крымские татары и украинцы, которые не пошли на «референдум», потом на (так называемые – ред.) первые местные и все последующие выборы. Это население они хотят заместить и вытеснить.

Те, кто сидят сейчас в тюрьмах, это в основном крымские татары, их более 60 человек. Украинцы показываются как люди, которые мешают «миру и стабильности» в Крыму, у них в основном идут статьи по шпионажу, по диверсиям и т.д. А крымские татары все поголовно «экстремисты» и «террористы».

Все понимают, что эти люди никакие не экстремисты и не террористы, на территории Крыма никогда не было ни одного террористического акта, ни до оккупации, ни после».

КАК ВЛАСТИ РФ ЗАВОЗЯТ РОССИЯН В КРЫМ

«В Крыму – территория страха, люди боятся, что если они являются украинцами или крымскими татарами, значит, их могут преследовать. Люди выезжают с полуострова, РФ наоборот замещает их своими людьми, создавая гомогенное общество.

Чаще всего, это учителя, медики, очень много работников судебной системы, прокуроров, следователей и, конечно же, силовиков и военных, которые находятся на территории Севастополя и экспроприированных у Украины военных частей.

Им создают стимулирующие условия. Например, выдают подъемные, достаточно большие средства на первое время, либо обеспечивают съем жилья, бесплатный или за небольшую сумму. Это все было с самого начала, с 2014 года, сейчас уже немного меньше. Также стимулируют людей, ведущих средний бизнес, чтобы они переезжали в Крым, где им будет легче получить патенты на работу и т.д.

По подсчетам правозащитных организаций, есть около 500 тысяч человек, которые приехали на территорию полуострова с территории РФ. Это огромный процент по отношению к общей численности жителей Крыма. РФ говорит о меньших цифрах, они показывают примерно 280 тысяч человек.

Они тоже понимают, что это является преступлением, потому что по международному праву нельзя целенаправленно перемещать население и искусственно менять этнический состав территорий. Потому РФ занижает эти цифры».

СКОЛЬКО ЛЮДЕЙ ПОКИНУЛО КРЫМ ПОСЛЕ ОККУПАЦИИ

«Можно говорить, что за это время выехало из Крыма около 25 тысяч крымских татар. Сколько всего людей – цифры очень разные. Официальные – около 50 тысяч человек, но реальные цифры могут быть даже в два раза больше. Многие ведь не регистрируются как внутренне перемещенные лица.

Дело в том, что люди из Крыма, и тогда, и сейчас, едут более осознанно. Когда была активная фаза боевых действий на Донбассе, то люди оттуда просто бежали от войны, чтобы спастись от обстрелов.

Что же касается крымчан, если говорить про март-май 2014 года, то люди тоже уезжали от «зеленых человечков» и российской техники, они не понимали, что происходит и чего ждать. Потом они уже делали осознанный выбор, они выбрали Украину как государство, которому они доверяют, они не хотят жить в условиях оккупированного Россией Крыма.

Люди сейчас уезжают в том числе потому, что они не могут вести бизнес в Крыму, особенно тот, который требует долгосрочных инвестиций, например, строительный. Сейчас весь бизнес в Крыму – это «купи-продай». Те, кого призывают в армию, выезжают тоже».

О СОПРОТИВЛЕНИИ ОККУПАНТАМ В КРЫМУ

«Уровень сопротивления растет очень сильно. В 2014 году первые несколько месяцев был пик, потом было определенное затишье. Люди искали методы борьбы с системой. Начиная с определенного момента опять начались сильные репрессии, массовые обыски и аресты, давление на Меджлис и т.д. Сила противодействия равняется силе действия.

Если говорить именно о крымских татарах, то у них очень долгая история национального движения и ненасильственного сопротивления, если взять первое десятилетие 20 века или Советский союз. И многие методы тех, советских времен, используются сейчас.

Когда у людей проходят обыски в домах, под этот дом приходят десятки, а иногда сотни небезразличных людей. Потом уже этих людей начинают прессовать, над ними проходит суд, и на этот суд приходят опять-таки десятки или сотни человек, поддерживающие задержанных или арестованных. Акции прямого действия невозможны, но люди сопротивляются тем, что приходят и поддерживают».

ПРО «КРЫМСКИЙ МАРАФОН»

В 2017 году была акция «Крымский марафон». Тогда РФ решила использовать такую форму давления, как выписывание штрафов, вместо арестов по административным делам. Штрафы были очень большие, до полумиллиона рублей. Это делалось для того, чтобы запугать людей, но не получилось.

Когда назначали такие штрафы, люди начали собирать средства, со всего Крыма и не только. Просили жертвовать по 10 рублей, в РФ это железная монета. И со всего Крыма приходили груды металла, даже деньги в купюрах обменивались активистами на эти монеты, и потом, когда оплачивали этот штраф, это выглядело как издевательство над властью.

Это привлекало большое внимание и очень разозлило оккупационные власти. После этого штрафы начали присуждаться реже. Потому люди в Крыму пытаются находить подобные креативные формы протеста. Сопротивление не имеет форму прямого противостояния с силовой машиной».

О НАСТРОЕНИЯХ В КРЫМУ

«Я считаю, что яро пророссийской части там нет, как и яро проукраинской. Яро проукраинская часть не может об этом открыто заявить. Нужно по умолчанию считать, что большая часть крымских татар – это пассивно-проукраинское меньшинство. Этнические украинцы тоже поддерживают Украину как государство.

Есть пассивное большинство, которое просто смирилось с тем, что оно живет в условиях оккупации и как-то приспособилось. И есть активное меньшинство, которое ходит на суды и на обыски.

Есть те, кто активно поддерживал Россию, но они тоже сейчас не активны. Понятно, что если вы у них спросите с камерой, они скажут, что поддерживают Россию, что санкции им нипочем и т.д. Но среди апологетов т.н. «крымской весны» есть и много разочаровавшихся».

О РОССИЙСКИХ ПАСПОРТАХ В КРЫМУ

«Мы это называем принуждением к гражданству, и по-другому это назвать нельзя. В 2014 году был дан короткий период для того, чтобы украинские граждане отказались от российского гражданства, если они не хотят его принимать.

Многие люди этого не сделали и сказали: получается, мы будем как-то признавать Россию, если будем отказываться от их гражданства? В итоге кто-то отказался, это около трех тысяч человек. Эти люди смогли получить удостоверение о постоянном проживании на территории полуострова.

Все остальные, не получившие паспорт РФ, воспринимаются как граждане Украины или другие иностранцы, им надо придерживаться срока в 90 дней пребывания, потом выезжать за пределы полуострова. Но дело не только в выезде. Если с тобой что-то случается в Крыму, ты не можешь обратиться за медицинской помощью, надо, естественно, отказываться от российской пенсии и других соцвыплат».

ПРО ОШИБКИ В СТРАТЕГИИ ДЕОККУПАЦИИ КРЫМА

«Я считаю, что на протяжении последних пяти лет стратегической работы по Крыму не было. Была работа на международной арене – межгосударственные иски, работа с международным уголовным судом, продолжение санкционной политики, наработка актов по непризнанию аннексии международными организациями и т.д.

Но внутренней работы как таковой не было, не было реальной коммуникации с людьми, которые живут на оккупированной территории. На протяжении пяти лет, кроме громких лозунгов «Крым – это Украина!», должна была вестись реальная работа с людьми для упрощения их жизни.

Сейчас, уже на государственной должности, я буду говорить, что вопрос деоккупации лежит не только в политической плоскости – это безусловно, но и на уровне межчеловеческих отношений и заботы о гражданах, живущих на оккупированной территории.

Никто не будет отменять режим санкций против РФ, мы будем дальше судиться в международных судах. Но есть прикладные вещи, которые на протяжении пяти лет отдаляли нас от наших граждан, оставшихся в оккупации.

Люди чувствовали себя брошенными на протяжении пяти лет, и эти последствия необходимо оперативно устранять».

КАК НАКАЗАТЬ ОРГАНИЗАТОРОВ «РЕФЕРЕНДУМА»

«Это очень чувствительный вопрос, и в нем нужно разбираться индивидуально. Возьмем, к примеру, референдум и последние «выборы». К нам обращались преподаватели школ, которые говорили, что их директор заставляет идти и быть членами комиссий. А есть те учителя, которые очень хотели принимать участие и контролировали тех, кто хотел это проигнорировать.

Мы должны давать четкие сигналы людям, что если что-то происходило не по вашей вине, не по вашей воле, а потому что вы жили в условиях оккупации, то вам за это ничего не будет. Чтобы они не думали, что «придет Украина, и вы все сядете».

К тому моменту кадровые российские военные и представители российских властей уже были везде, и уже все понимали, к чему идет дело. Просто так отказаться было невозможно. Сейчас это переходное законодательство разрабатывается, оно будет проходить через комиссию по правовой реформе, потом оно будет широко обсуждаться в обществе, и потом уже направится в парламент».

КАК УКРАИНЕ ВЕРНУТЬ КРЫМ

«Вопрос Крыма лежит во многих плоскостях. Понятно, что это вопрос международной политики и глобального контекста. Но он лежит и во внутриукраинской плоскости: чем сильнее страна внутри, тем больше люди будут оглядываться на Украину как на сильное государство и тем больше будет желания жить в нем. И, конечно, это зависит от того, что происходит в самой России.

Момент Х, самый удобный и самый лучший, – это момент смены власти в РФ. Я думаю, что если новым руководителем страны будет человек не из путинской вертикали и его нынешнего окружения, не из этой системы, если он захочет для своей страны лучшего, он согласится вернуть Крым. Это будет непопулярное решение, но необходимое для того, чтобы восстановить статус-кво и вернуться полноценно в международную семью. Именно поэтому нам нужно, в том числе и через санкционные механизмы, ослаблять Россию.

Что бы ни говорили Макрон или Трамп, после всего, что происходило в 2014 году, уважения к Путину и к РФ нет. Я очень много раз бывала на разных мероприятиях и общалась с разными международными деятелями, в том числе министрами, и они говорят, особенно «офф-рекорд»: пожалуйста, не оставляйте нас наедине с ними. Это означает, что РФ – это страна, с которой вообще нельзя вести какие-то цивилизованные переговоры».

О ВОДОСНАБЖЕНИИ И ТРАНСПОРТНОМ СООБЩЕНИИ С КРЫМОМ

«Позиция государства – никакой воды до деоккупации. Мы говорим о национальных интересах. Территория Крыма оккупирована Россией, и согласно международному гуманитарному праву, вся ответственность за ситуацию лежит на стране-оккупанте.

Да, мы не должны делать хуже проживающему там населению, это тоже есть в международных нормах, но воды для нужд населения хватает. Не хватает для сельхозпредприятий, химических предприятий, военных баз и т.д. Поэтому мы говорим, что мы не должны упрощать жизнь государству-агрессору.

То же самое касается и транспортного сообщения. Здесь такая же логика: до админлинии с Крымом мы должны обеспечить максимальные условия, чтобы люди подъезжали туда на легальном транспорте, а не так, как сейчас. Это в том числе и вопросы безопасности людей. Но только до линии, ни о каких прямых рейсах не может быть и речи».

ПРО ЗАКОНОПРОЕКТ О КРЫМСКОЙ АВТОНОМИИ

«Законопроект о крымской автономии предусматривает, что Меджлис и Курултай признаются официальными органами, также предусмотрено квотное представительство крымских татар во всех органах местной власти и местных советах полуострова. Такие квоты есть во многих странах мирах, и разработчики эту практику изучали.

Но эти вопросы нуждаются в коммуникации. Опять-таки, большой ошибкой я считаю то, что не было активной работы, чтобы объяснять: что это такое и почему крымские татары имеют право на определенную квоту в органах государственной власти и местных советах полуострова.

Это вопрос исторической справедливости, это коренной народ Украины, который пережил несколько волн депортации и является угнетенным, ему нужно помочь восстановить свои права. В то же время, нужно четко отмечать, что никаких вопросов, связанных с территориальной целостностью Украины в этом контексте не возникает, они могут решаться только на общенациональном уровне.

Мы ожидаем, что рамочный закон о коренных народах, скорее всего, будет принят быстро, вторым будет законопроект про крымскотатарский народ и уже потом – о крымской автономии. Но принимать эти законы без подготовки и коммуникации с обществом будет неправильно.

Это все надо будет разъяснить и народным депутатам в том числе, потому что это касается изменений в Конституцию, на которые потребуется не простое, а конституционное большинство голосов».

Читайте «Черноморку» в Telegram и Facebook

Фото: Алексей Платонов | 500px.com