Читаешь заявление кремлевских оккупантов по поводу Украины – и что ни мысль, то феерия. Мрачная, потенциально кровавая, решительно непривлекательная, но феерия.

Сначала спикер Кремля Дмитрий Песков заявил, что войны с Украиной у них нет, есть только уродливые проявления отношений (что, впрочем, правда, ибо более уродливое проявление отношений, чем война, даже придумать сложно).

Теперь вот Владимир Путин заявил, что Российская Федерация оставляет за собой право реагировать на ущемление прав человека, в том числе на свободу вероисповедания. То есть, по его словам, “Россия не вмешивается в ситуацию”, но “оставляет за собой право реагировать на ущемление” верующих. Потому что, по его словам, “братские межцерковные связи исторически объединяли и сближали народы”, прости Господи.

И еще добавил, что “спекуляции, политиканство, паразитирование на вопросах религиозной жизни ведут к разобщению людей, провоцируют злобу и нетерпимость”, а “именно такой проект, не имеющий отношения к вере, а насквозь фальшивый, завязанный на борьбу за власть, реализуется сегодня в Украине”.

Тут, с одной стороны, конечно, слезу пустить хочется от глубины мысли, особенно в том месте, где про защиту прав человека. Но сегодня не об этом. Сегодня – про веру и религию. Тем более, еще и повод дополнительный имеется – дни десятилетия патриарха Кирилла на посту все-таки.

С момента восшествия на престол шестнадцатого патриарха Московского и всея Руси Кирилла, которое состоялось 1 февраля 2009 года, прошло 10 лет. За эти годы никто, пожалуй, не сделал для создания Украинской православной автокефальной церкви больше, чем этот человек. Особенно, когда с его благословления Россия прошлый раз решила спасать в Украине русскоязычных.

Причем, как рассказал историк Николай Митрохин, например, именно Кирилл созвал “первый и единственный съезд казачьих духовников – и приехавших с ними атаманов – в ноябре 2013 года”. Это тот самый, где фактически произошла координация между священниками и лидерами казачьих отрядов непосредственно перед вторжением в Украину.

“Кирилл лично распорядился, чтобы Дары Волхвов – святыня, хранящаяся на Афоне, – поехали сначала в Киев, а потом в Симферополь и Севастополь, хотя эти два города вообще не были предусмотрены программой. А вместе с ними прилетела российская делегация, чтобы уговаривать крымскую элиту переходить в состав России. Это было за более чем месяц до вторжения. Гиркин сопровождал эту делегацию в качестве главного охранника и именно тогда познакомился с Аксеновым. Это, по многим данным, стало отправной точкой для формирования два месяца спустя его отряда, захватившего Славянск и начавшего войну на Донбассе”, – рассказал историк.

Но не Крымом единым. Кирилл несет еще и личную ответственность за то, что с пророссийскими боевиками в Одессе оказалось тесно связано городское духовенство УПЦ МП. То самое, которое потом СБУ ловило на праздновании с бухлишком, шлюхами и тортами, украшенными логотипами «ДНР». В не совсем подобающем для святых отцов виде. Так вот личный друг Кирилла – протоиерей Андрей Новиков, по словам историка, помолясь и перекрестившись, по указанию Кирилла лично спонсировал и распределял деньги среди пророссийских боевиков в городе.

Ну, в общем, мы все прекрасно помним, чем закончилось стремление России защитить русскоязычное население Украины. Что будет, когда она решит прийти с защитой православных верующих – представлять не хочется. Особенно, с их представлениями о духовности.

Читайте также «Уродливые проявления» Кремля: в чем пресс-секретарь Путина решительно прав