Об этом в интервью «Черноморке» рассказал кандидат исторических наук, автор десятков статей и нескольких книг по истории Крыма, общественный деятель Сергей Громенко, который был очевидцем событий 2014 года на украинском полуострове.

Я был участником сопротивления. Не было сопротивления только в одном месте в Крыму – в Севастополе. Там эта идея русскости и преимущества Черноморского флота сделала в принципе любое сопротивление неэффективным. Поэтому в Севастополе уже 23 февраля выбирали первого так называемого «народного мэра». У нас иногда думают, что «народные мэры» – это донбасская тема. Но первый российский «народный мэр» в Украине был севастопольский. Они не стеснялись того, что это был российский гражданин Алексей Чалый, даже не украинец.

Узнайте больше в спецпроекте «Черноморки»: Сергей Громенко: Для россиян Крым – пропуск в античную историю, которой у самой России нет

Когда они такую штуку с «народным собранием» и «народными мэрами» попытались организовать в Симферополе 26 февраля, у них не получилось. Там уже большое количество крымских татар, крымских украинцев, крымских этнических русских (!) из футбольных ультрас и представителей других народов собрались и целый день стояли, чтобы не допустить повторения севастопольского сценария. И не допустили. Россия была вынуждена в ночь на 27 февраля прибегнуть к открытой агрессии. Хотя «зеленые человечки» были без знаков различия, все уже поняли, что к чему. И даже после того как произошел этот военный захват, в Крыму происходили массовые акции протеста.

Не все военные в Крыму сложили оружие. Мы знаем, что погибли по меньшей мере двое военных, один вообще в перестрелке при штурме фотограмметрическго центра в Симферополе, Николай Кокурин. Ирония судьбы, этнический россиянин погиб за Украину, защищаясь от российской армии. Мы знаем, что начали погибать мирные активисты, был убит Решат Аметов. Несмотря на это все народное сопротивление и неприятие оккупация продолжалась.

Пока россияне не начали блокировать украинские военные части, я думал, что может еще обойдется хотя бы абхазским сценарием. Но после того, как так называемый «референдум», который переносился трижды, был назначен на 16 марта, стало понятно, что уже никаких независимостей не будет. Что будет (незаконная – ред.) аннексия впервые с 1945 года. Тогда я понял, что уже мирное сопротивление ничего не даст, и уехал из Крыма. Чтобы не оставаться под оккупацией, потому что это уже было опасно и для здоровья, и для жизни.

Некоторые герои продолжали свой протест и позже, отдельные военные защищали Крым от российского нашествия. В том, что нам не удалось его удержать, нет никакой вины украинцев в Крыму. Центральная власть не обращала внимание на опасность российского вторжения много лет. Для многих правоохранителей главными врагами в Крыму были крымские татары, а не россияне.
Фото: Виталий Головин

Читайте также: Гаяна Юксель: Молчание – прекращение деоккупации Крыма

«Черноморка» в Telegram и Facebook