Ирина Вовк сначала оказалась на войне с Россией как журналистка. Потом – как волонтер. Теперь она написала книгу о самом тяжелом, с чем можно встретиться на войне – о том, что чувствуют семьи погибших.

«На щите» – это трехтомник историй семей погибших. Погибших под «Градами», на кургане Саур-могила, в Луганском и Донецком аэропортах, под Иловайском и в «котле» Цветные пески. Но эта книга – не о специфике военной повседневности или особенности военных операций. Она – о людях и памяти.

Об истории этого издания и о том, как гибель одного воина меняет жизнь всей семьи – Ирина рассказала в интервью «Черноморке» .

Ты написала трехтомник о погибших на российско-украинской войне. Почему книга – именно о погибших? 

Все началось с того, что в апреле 2014 года я поехала в Донецк, была задержана «оплотовцами» и едва не попала на «подвал». После того поняла, что нужно что-то делать, раз я уже оттуда выбралась. Стала волонтером. За те три года, пока ездила на войну, имела мнение, что нужно делать что-то, чтобы мы не забывали тех, кого не стало.

Первая смерть лично моего друга – это была гибель Димы Жукова. Был август, я поехала на выезд. Очень хотела Диму поздравить с Днем десантника. Но не было связи, в тот день это сделать не получилось. Позвонила ему уже когда вернулась во Львов, думала поздравлю постфактум, и заодно спрошу, не нужно ли ему что-то привезти. Звоню, трубку берет его жена Юля и говорит: «А мы Дыму вчера похоронили». С того момента я поняла, что о погибших нужно будет много писать и говорить – иначе их будут забывать.

Вспомните:  Очередная годовщина сбитого «Боинга»: как важно говорить

Почему книга?

Когда забеременела, стало понятно, что я уже не смогу ездить на фронт, но и начинать писать о другом не смогу. Возвращаться к журналистике и делать новости о заседании горсовета или о пробках в городе? Ну уж нет. Я хотела делать что-то, связанное с фронтом, даже если не могу быть там. Задумала проект, где были очень короткие ролики, на 1-2 минуты, о наших погибших ребятах.

Но родные погибших часто не хотели или не могли говорить на камеру, а после того, как камера выключалась, мы сидели, пили чай и они рассказывали многое. Понимая, насколько это важно, я просто включала диктофон и записывала.

Так я понемногу записывала, расшифровывала и понимала, что объем информации накопился уже немалый. Подавать его кусками в интернет-издание не хотела. Поэтому начала собирать все те истории, адаптировать их к художественному произведению, понимая, что их лучше подавать в виде книги.

Очень многое дозаписывала, поскольку истории менялись. Умирали родители, дети шли на фронт, жены уходили на фронт. Это также было важно, и я хотела это показать. Так у меня накопилось полторы тысячи страниц. Куда с этим деваться я не знала, поэтому просто начала писать издательствам.

Всем? 

Сначала – львовским. Там отвечали, что надо писать что-то более позитивное, потому что все уже устали от той войны. Или, что это – не их формат. Или просто говорили, что денег нет. Одно издательство сначала, вроде, согласилось, но когда я послала им полную рукопись, в конце концов, тоже отказалось.

Потом я написала Александру Красовицкому (Украинский издатель, генеральный директор и основной владелец издательства «Фолио» – ред.) Он предложил встретиться и, кажется, почти сразу принял решение. Так мы договорились, что в издательстве «Фолио» выйдет три тома книги. Там – разные истории. Не только об известных военных, которых многие знают, как Дмитрий Годзенко, Василий Слипак, Сергей Кульчицкий или Амина Окуева. Там истории обычных людей, о которых мы могли бы и не слышать. Кто бы знал про Витю Бражнюка из Бродов, который с поломанной рукой попросился в военкомат и пошел защищать страну? Мало кто говорит о засаде под Цветными Песками 5 сентября 2014. Там была схватка с бандой «Русич», где воевал Мильчаков, садист-неонацист из Петербурга (тогда сначала из засады под Веселой Горой была разбита колонна 24 БТрО «Айдар», а в бою двумя часами позже под Цветными Песками украинские десантники при прорыве потеряли еще более 20 бойцов. Всего украинские силы потеряли до 46 солдат погибшими и пропавшими без вести – ред.)

Вот я ездила по селам и городам, говорила с семьями и собирала их истории.

Важно: В июле Украина потеряла 8 защитников в российско-украинской войне: помним

Как ты выдержала пропустить через себя столько горя? 

Не знаю. Иногда хотелось выбежать из того дома и немного покричать где-то, потому что тебе рассказывают такие вещи, сидишь, заламываешь руки и не знаешь, что делать. Трудно, потому что это – истории без хэппиэнда. Ты читаешь историю – и она заканчивается смертью. Это тяжело. Но это нужно.

Я просто пыталась ставить себя на место тех жен, мам, потерявших самое дорогое. Хочется знать, что о нем вспомнят и расскажут.

В историях без хэппиэнда что-то хорошее ты находила?

Трудно сказать. Во-первых, для меня было важно назвать имя. Если имя где-то услышат – это хорошо. Мне хотелось, чтобы те, кто забывают о войне, услышали о погибших. Мне хотелось, чтобы услышали голос семей погибших. Семьи часто благодарили за то, что я была готова их слушать. Это их «Спасибо» мне иногда аж по сердцу резало.

В этих историях трудно находить что-то положительное. Но в них можно увидеть лучик жизни.

Были истории, когда дети становились военными за родителями. Вообще, когда у человека остались дети – это уже светлый лучик. Многие из жен говорят: «Мой сын так похож на мужа». Есть истории, когда бабушки прилагают все усилия, чтобы воспитать тех малявок, которые остались без родителей. Мне вообще хотелось бы много писать о детях и о том, что они рассказывают. То, как ребенок гордится отцом, как ребенок хочет брать с него пример, насколько для него важно, кем является отец и как он погиб.

То есть в этой книге – не история о смерти. Это – истории о гибели с продолжением? 

Да. Кстати, мне очень часто жены рассказывали, что они ссорятся с теми, кто называет их «вдовами». Они говорят: мы – не вдовы, мы – жены воинов. Лиля Цымбал, жена Героя Украины Сергея Цымбала, говорила, что ссорится со всеми, потому что она – не вдова. Она жена воина, у нее растет сын, очень похожий на отца. Они организовали спортивные соревнования, посвященные памяти Сергея.

Трудно, когда парень погиб, не имея семьи, жены и детей. Когда у него остается сама мама – ей очень трудно. Она живет в мире церковь –кладбище, кладбище – церковь. Такие истории тяжелее тех, в которых есть дети.

Интересно: Украинская военная корреспондентка Если мы перестанем стрелять – нас просто убивать

Когда ты писала книгу, не боялась, что люди ее просто не дочитают? Прочтут несколько историй, поймут, что для них это – слишком, и отложат ее… 

Ну, отложат. А потом снова возьмут книгу – и прочитают еще одну историю.

Возможно, кому-то эта книга покажет, что эту войну можно воспринимать как-то иначе. Отец погибшего Ивана Совы мне рассказывал, что когда его сын сказал, идет воевать, он не мог его останавливать. Говорит: «Я знал, что на войне у моего Ивана шансов мало, но как я могу останавливать воина? Он ушел. Он погиб. Он совершил подвиг. Он не мог иначе». Такие взгляды тоже очень важны. На войну идут сознательные мужчины и женщины. Их нужно поддерживать, а не плакать по ним.

Каждая история – это потеря для семьи. Но все эти истории – о подвиге, который нужно помнить и о котором нужно говорить. Они меняют мир. Донецкий аэропорт – это история не о том, что наших сдали. Это история – о подвиге людей, которые 242 дней его держали.

Есть семьи, где решают продолжать начатое мужчиной. Отец Юрия Нагорного ушел на фронт, потому что, как он говорит, если его сын пошел воевать в небесных полках, то его кто-то должен заменить здесь. Поэтому он пошел продолжать его дело. Отец Славика Мельника так же пошел продолжать подвиг погибшего сына.

Глобально – в каждой семье произошли изменения. Есть жены, которые пошли воевать. Есть жены, которые еще раз вышли замуж и родили детей. Есть родители, которые потеряли единственного сына, и усыновили детей. Есть родители, чьи сердца не выдержали… и они умирали даже до того, как идентифицировали тела. Да, семьям трудно. Но важно, через некоторое время они принимают все как факт, и после этого начинают приходить в себя.

Отзывы на книгу ты получала какие-то? 

Я давала ее прочитать генерал-майору Гордийчуку. Для меня было честью, что он написал вступительное слово к этой книге. Его отзыв мне важен. Но мне важны отзывы семей, с которыми я говорила. Мне важны отзывы военных, которые ее прочитают.

Отзыв – это то, что человек прочитал эту книгу и что-то оттуда вынес. На самом деле, мы об этой войне знаем очень мало. Поэтому о ней нужно читать.

Читайте также: Про Крым «без крови»: напоминание о мифе Кремля в День крымского сопротивления российской оккупации

«Черноморка» в Telegram и Facebook 

Фото с Facebook Ирины Вовк