Мария Фабричева – психолог и семейный консультант-медиатор, кандидат в транзактные аналитики в области психотерапии, специалист по сказкотерапии. Автор социального проекта «Философия «Любимые грабли», в котором она рассказывает, почему украинцы поколениями совершают одни и те же ошибки и объясняет, как нужно учиться делать выводы из собственной истории.

В первой части своего интервью «Черноморке» Фабричева рассказала, как и что в украинцах разбудила война с Россией и объяснила, как украинцам научиться обходить те грабли, на которые мы с завидной регулярностью наступаем при каждой попытке уничтожить нашу государственность.

В украинцах за последние годы часто срабатывали какие-то триггеры поведенческие, которые реагировали на нашу генетическую память. Война на Донбассе и оккупация Крыма – что они в нас актуализировали?

Любую из войн. Смотри, мы – рожденные в 1975-1985 годы – третье поколение после Второй мировой войны. Рядом с нами находятся люди, которые помнят войну, у некоторых живы те, кто ощутил ее на себе. Понятно, что ветеранов осталось крайне мало, просто в силу возраста. Мы это знание войны несем в себе не на уровне того, что прожито и входит в личный опыт, а на уровне услышанного и интерпретированного. Для нас война выполняет роль некоего психологического атрибута.

Что такое «психологический атрибут»?

Это то, что ребенок подслушал у родителей за закрытой дверью. Подслушал, запомнил, пропустил через себя и интерпретировал по-своему. В сценарном анализе, который включен в теории транзактного анализа, считается, что атрибут часто бывает сильнее, чем прямое родительское послание.

Почему так?

Смотри, как оно работает. Родители думают, что ребенок спит и начинают разговор на кухне. Пока они так за закрытой дверью «секретничают», ребенок ночью просыпается и по пути в туалет может подслушать этот разговор. Причем к этому разговору у ребенка гораздо более живой интерес, чем к любому другому – потому что всегда интересно же, о чем там взрослые шепчутся без меня. А взрослые там говорят: «Война… ты помнишь, как было страшно? Война! Да не дай бог!». В этот момент у ребенка, который это слышит, смешиваются фантазии и реальность. Страх взрослых в его голове дополняется образами ужасных драконов и других страшилок, которые он знает, например, из сказок. И картина страшной войны в его голове уже заложена.

Эта смесь дает момент: «Ой! Надо срочно понять, что это и как от этого спастись!». Потому что если родители это пережили, то это может повториться и к этому нужно быть готовым. Наутро ребенок прибегает к родителям, расспрашивать и просить объяснить, что такое война.

Родители же обычно избегают таких обсуждений с детьми?

Правильно! Родители, как правило, пугаются и начинают отмахиваться. Потому что, с одной стороны, им кажется, что ребенок еще очень маленький и они хотят его защитить. С другой стороны, у родителей тоже нет понимания, что такое война и как ее не допустить. И начинаются отговорки, что это были «взрослые разговоры». Ребенок запоминает, что «война – это дело взрослых», и запоминает, что нужно срочно вырасти, чтобы узнать, что такое война. Со временем такие установки накапливаются и их смыслы снова теряются.

Когда-то была такая песня, в которой пели «Если мы войну забудем – завтра вновь придет война». Меня морозило в детстве от этих слов. Мне они категорически не нравились! Но песня была популярной, и через какое-то время ее слова ко мне вернулись. Когда я разрешила себе подумать на эту тему, то поняла, что раньше делалось много всего, чтобы война не забылась.

Но ведь с тех пор наступила инфляция понятия войны – оно обесценилось…

Обесценилось. Но. А что если, смысл этой песни не в том, чтобы не забыть, не простить и все время цепляться за факт, что у нас была война? Что, если смысл в том, что не забылись причины, по которым война началась? Не забылись ошибки, из-за которых это все произошло. Жертвы, на которых была выиграна Вторая мировая война. Это же была даже не драма – это была катастрофа! Вот когда это все забывается – снова приходит война.

Россия уже пять лет воспитывает в людях мысль, что вокруг их страны – враги, что война – это мегакруто. У них – культ поклонения войне и нет высшей чести, чем умереть за свою страну. Это – страшно?

Не то слово как!

Но в Украине другое восприятие. Почему? Мы это проживаем и это – наша боль.

Потому что это – наша боль. Во многие моменты, нас, как часть Советского союза, втягивали, даже не спрашивая. Мы до сих пор пытаемся в этом разобраться.

Сейчас в украинцах схлестнулось разное. Одна часть населения, не понимая этого, тянет нас обратно, в привычные советские оковы, где все было понятно и колбаса по 2,20, будь она неладна. Им непонятно, какой ценой была достигнута эта самая колбаса. Они выросли на рассказах и ностальгии за какими-то душевными моментами. Другая часть прекрасно понимает – ну ее на хрен, эту дешевую колбасу, если на нее положены миллионы жизней! Плюс, есть еще одна сила, которая борется за свою самоидентичность: мы хотим быть украинцами, оставьте нас в покое! Вот так получается сложнейший конфликт в конфликте. Кроме того, еще один страшный фактор: есть категория людей, которым война выгодна. Но те, кто цинично и алчно на войне обогащаются – категория людей, которые всегда существовали. Это такой клубок, который очень сложно распутать.

Мы от восприятия войны Россией отошли. Там подрастает новое поколение, которое крайне милитаризовано…

Россия всегда была крайне милитаризованой. Смотри, если перестать призывать оборонятся от кольца врагов, если перестать призывать воспитывать героев, которые пойдут доблестно защищать родину и бить врага лютого, то придется признать, что в стране – полная жопа. По всем направлениям. Народ нужно отвлекать. Это не вчера началось. Это всегда было.

Такое состояние общества, как сегодня есть там – это надолго?

О, да! Да, в России очень много здравомыслящих людей. Но. Важно понимать, что когда страну массировано прессуют пропагандой, соотношение здравомыслящих и не очень – оно слабое. Причем, когда пропаганда идет не годы, а века, то эффективность ее – зашкаливает. Россия – огроменная держава, удержать которую без пропаганды под контролем невозможно.

То есть нам просто нужно научиться принимать, что рядом с нами всегда есть воинствующая страна, у которой всегда будут к нам какие-то претензии?

Да, конечно. Посмотрим на Израиль. Маленький Израиль, вокруг которого – много всякого разного. Израиль держит границы, развивается. У нас – та же история. Нам нужно держать границы и не отвлекаться от собственного развития. Нам нужно учиться брать лучшее у разных стран.

Нам нужно оставить в покое этого огромного медведя, который лежит на нашей восточной границе. Этот медведь уже ничего не может нам дать. Мы никак этого не изменим. Нужно просто признать: рядом с нами всегда будет старый, бешенный, сильно покусанный пчелами и крепко приученный к алкоголю медведь. Нам жить с ним рядом. Давайте, наконец, поддерживать собственные границы и заниматься очисткой собственной ментальности.

Как именно?

Давайте разберемся, почему мы все время пытались с этим медведем дружить, а влипали в симбиотические отношения.

Наше восприятие России еще долго будет меняться. Еще должны поколения смениться, потому что это – тоже некий шаблон. Пока не смениться третье поколение после рабов – легче не станет. Наши дети уже другие. Они хотят жить и развиваться, они не хотят быть в подчинении, они не хотят страдать. Им на фиг не нужна Россия, они не хотят ни любить, и ненавидеть – она просто им не нужна.

У нас еще идет борьба за независимость. Пора менять мировосприятие. Давайте учиться быть свободными. Это – тоже про смену формулы мышления. Подсознание не воспринимает частицу «не». Поэтому нам нужна не «независимость». Нам нужна Свобода.

«Независимость» и «Свобода» – это разное?

Независимость – это вечная борьба, как будто тебя вечно держат на условном поводке. Тебе кажется, что поводка нет, но ты все равно все время с ним борешься, огрызаешься и доказываешь свою независимость. Свобода – это жизнь, в которой энергия борьбы не нужна. Ты просто живешь, развиваешься, творишь и открыт к обучению.

Давай поговорим про «грабли», о которые мы в этом контексте ударяемся. Есть какие-то грабли, по которым у нас все время ходят ветераны и участники боевых действий?

Непризнание того, что они получили большую травму. Непризнание того, что они были там, видели то и варились в том, что не входит в обычный человеческий опыт. Непризнание того, что им больно.

Они сильные, волевые, смелые мужчины и женщины. Но им больно. Им важна поддержка общества и семьи. Нужна качественная школа помощи людям, прошедшим боевые действия. Этим важно заниматься. Иначе мы придем к тем же граблям, с которых мы с тобой начали. Иначе будет тоже самое: «Мы победили! Наши воины были круты! А теперь что с ними делать? Да пусть как-то сами выгребаются».

История показывает, что они всегда как-то выгребаются. Все – по-разному. Это – то, о чем не говорилось после Второй мировой. То, о чем молчали после Афгана. Честь и хвала мужеству тех людей, которые, пережив эти войны, стискивая зубы и перемалывая все в себе, смогли жить дальше. Но были те, кто не смог. Те, кто спился, кто получил зависимости, кто повесился. Вот тут как раз стоит задуматься о том, что было не так. Стыдно за это – капец как. Страшно. Неправильно, да. Но, ребята, так было.

Как сделать так, чтобы на эти «грабли» снова не наступить?

Сначала их надо увидеть. Все, что я перечислила, лежит на поверхности. Наши грабли, на которые мы регулярно наступаем со всеми нашими ветеранами – стыд и игнорирование. Мы стыдимся и отворачиваемся, делаем вид, что их нет. Нам все время кажется, что ветераны нас начнут упрекать: «Пока ты, крыса тыловая, дома сидел, я там!..». Хотя ни один из них не собирается нам этого говорить. Они просто стараются справляться и жить дальше. Ветеран не несет ответственности за ваш стыд и за ваши реакции на него. Стыд и игнорирование – это про вас. Это – не про ветеранов.

Напишите на своих граблях «мне стыдно», «мне страшно». Задайтесь вопросом, а почему это тебе неловко в присутствии ветерана. Не надо пытаться отворачиваться или топить свой стыд в алкоголе. Тем более – не надо пытаться напоить ветерана, чтобы тебе стало не так стыдно. Ветеранам можно давать многое, вместо этого стыда. Можно, например, подходить и говорить: «Прими мое уважение». Это намного круче. В этом – очень много. С этим можно обойтись без алкоголя.

На грабли этого стыда мы наступаем постоянно. Помнишь, как в конце 1950-х по случаю торжеств ко дню Победы во Второй мировой воинов, которые получили на войне страшные травмы, вдруг массово собрали и насильно вывезли из больших городов, чтобы они не портили красивую картинку парада? Это – о том же.

То есть, вот так получается образ «красивой победы»?

Да. Потому что картинка должна быть глянцевой, с красивым, гордым солдатом. Внешне – здоровым, и плевать, как он себя чувствует – ведь психотравмы не видно.

То, что война не бывает журнально-глянцевой, тоже никого не интересует?

Я тебя умоляю! Война не бывает глянцевой. Война – это кровь и страх. Никакого гламура. Война – это абсолютное непонимание, какого хера вообще происходит? Война – это анализ того, как не допустить конфликта впредь.

Фото из архива Марии Фабричевой

«Черноморка» в Telegram и Facebook