Когда сам становишься свидетелем событий на востоке Украины (а я родом с Донбасса), то хочется проверить на правдивость истории, которые рассказываются в художественных картинах. Поэтому встретилась с Артемием Кирсановым и Сергеем Дзюбой – сценаристами фильма «Позывной «Бандерас», который недавно вышел в украинский прокат, а также авторами одноименной книги.

Действия фильма разворачиваются в селе Веселое Донецкой области. Капитан «Бандерас» с разведывательной группой на спецзадании – они должны найти российского диверсанта «Ходока». Поиски приводят «Бандераса» в его родное село, где односельчане встречают его с опаской…

Как давно началась работа над сценарием фильма и сколько времени на это ушло?

Артемий Кирсанов: Замысел появился в 2014 году, когда мы увидели то, что называют грязной войной, а назвали АТО. Тогда мы этого не понимали. Это сейчас уже можно сказать, что это гибридная война. Мы решили, что должны, как профессионалы в своем деле, сделать свой вклад, и хотя бы для себя разобраться, что же происходит. После этого мы начали искать материал.

Нас заинтересовала тема линии разграничения, когда люди, которые вроде бы вчера еще были родными, оказываются по разные стороны баррикад. Мы не говорим о русских и украинцах. Говорим об украинцах. Мы встретились с нашей знакомой – волонтером Женей, и она познакомила нас с Сергеем Башковым (позывной «Индеец») – это боец батальона Кульчицкого. Сергей рассказал нам много интересных историй с точки зрения авторской сборки. Он предоставил свои дневники, которые вдохновили нас на создание истории фильма. Какие-то вещи мы брали оттуда, но переделывали их для того, чтобы они были киношные и так далее.

У вас был один консультант или вы общались со многими бойцами при поиске материала?

Сергей Дзюба: Мы взяли у него (Сергея Башкова – ред.) истории о том, как он служил, о том, как ребята из его части общались с местным населением, как они сосуществовали. Это, например, недовольство тем, что местное население останавливают, проверяют машины. Также то, что местные жители живут в серой зоне, и у них не было даже медицинской помощи, поэтому они ходили к врачу в украинский лагерь. Они могли даже не сочувствовать украинцам, вообще считать их захватчиками, но ходить. Одни ходили действительно за медицинской помощью, другие приносили чипы, которые приводили артиллерию, кто-то мог принести гранату. Все это мы учли.

Артемий Кирсанов: Образ Бандераса у нас родился с нашего знакомого (Сергея Башкова – ред.), но не атошника, а простого парня, который покинул Северодонецк в 2000 году и сказал, что больше никогда туда не вернется, потому что у него там нет никаких перспектив, кроме тюрьмы или работы в шахте. Мы были очень удивлены, ведь у нас у каждого есть родственники в деревнях, есть родная земля. А тут такая позиция – никогда я туда не вернусь.

Понятно, что образ собирательный, но как удалось создать образ героя-защитника, не переборщив при этом с патриотизмом?

Артемий Кирсанов: Мы хотели создать такого героя, который бы не скулил, некий украинский Рембо. Как сказал нам один военный командир в Днепре – именно такие герои нам нужны. Ведь враг должен видеть, что Украина – сильная.

Сергей Дзюба: Есть люди, которые колеблются, потому что выбирают сильнейшего. До этого Россия выглядела сильнее, у нас не было шансов. Конечно, люди, которые хотели выжить, выбирали российскую сторону. Но если мы будем внедрять культуру сильной украинской армии, сильных героев, которые могут защитить, то люди будут переходить на сторону Украины, потому что Украина тоже сильная.

Фильмы о войне – это живое напоминание для жителей с оккупированных территорий о том, что борьба продолжается. Мне, как человеку, который видел ужасы боевых действий собственными глазами, который общался и с местными, и с военными на блокпостах, и с волонтерами, который знает, как оно было на самом деле, понравился главный герой и то, как был показан конфликт с местными. Это первый фильм за долгое время, при просмотре которого я плакала. Я снова мысленно вернулась к тем событиям, вспомнила некоторых своих знакомых и те проблемы, которые прошлось пройти. Этот фильм вызвал у меня действительно искренние переживания. Как вам удалось обойти острые углы при освещении этого конфликта между военными и местными жителями? Как вы считаете, будут ли они вообще смотреть такие проукраинские фильмы?

Артемий Кирсанов: Мы с Сергеем хотели сделать такое кино, которое не выглядело бы плакатным, чтобы это не был призыв. Искусство не должно агитировать, это не новости. Человек должен посмотреть, а потом сам для себя сделать выводы. Мы просто должны эти вопросы поставить.

Мы пересмотрели множество материала в YouTube, причем пришли к такой тошноте – ко всем этим захарченко, гиркиным, плотницким, прилепиным и др.
Мы с Сергеем смотрели пресс-конференции, всю эту пропаганду, пытались понять их позицию, поставить себя на их место (для создания образа антигероя – ред.).

Мне хотелось бы отметить актерскую игру Леши (сыграл роль боевика, бывшего друга главного героя – ред.). Это харьковский артист Антон Андрющенко. Очень сильно сыграл эту роль. Для него Антон – не просто военный, а человек, которого он очень хорошо знает. У нас тоже было колебание – а как это? Это же война, ты случайно взял и убил собственную тетю… Как с этим жить дальше?

Сергей Дзюба: Никто не хочет признавать свои ошибки. Люди, которые стали на сторону России – они украинцы, но верят, что Россия их защитит от каких-то фашистов. Они имеют свою позицию. Леха считал, что защищал свою землю. Его обманули и хотели убить, чтобы никто не узнал правды. «Бандерас» в конце фильма говорит Лехе: «Слушай, каждый может упасть в болото, но главное из него выбраться».

Если копнуть еще глубже, то украинское государство в свое время не сделало ничего, чтобы там развивалась украинская культура. Там наоборот все это забивалось, туда заселяли русское население и т.п. То есть государство тоже виновато в том, что люди там больше пророссийски настроены, чем в других регионах. Примирение возможно только тогда, когда каждый признает свои ошибки. Если каждый будет стоять на своем – вы «фашисты», а вы «сепары», – то никакого примирения никогда не будет.

Нам, наверное, интуитивно удалось сделать так, что фильм оставляет светлое впечатление в конце. На то, что есть какой-то шанс, что Украина будет единой.

Стояла ли задача примирить население с той стороны с жителями свободной от оккупации территории Украины?

Сергей Дзюба: Мы понимаем, что проблема не в том, что кто-то кричит «мы за Россию», а кто-то кричит «мы за Украину». Проблема в том, что есть технологии гибридной войны. И эти технологии сталкивают людей, они стреляют и туда, и туда. В фильме Сергея Лозницы «Донбасс» еще жестче показана эта правда.

Артемий Кирсанов: В нашем фильме есть еще третья сила – такие люди как манекены или «те, кого нет». Это «зеленые человечки». И у них нет ни фамилий, ни имен, ничего. Это манекены, так как они выполняют диверсионные задачи. Это такие терминаторы, выполняющие некоторые функции. Среди них есть профессиональные идеологически зомбированные люди типа диверсанта.

Еще есть Телевизор. Мы пытались передать это в фильме. Начали с распятого мальчика. Невозможно представить, что существует такая женщина, которая будет в новостях по центральному каналу говорить такие вещи. Здесь мы все смеемся над этим, потому что это абсурд, в это невозможно поверить. А там люди верят во все… Они воспринимают телевизор как то, что произошло. Тот, кто посмотрит фильм, сам должен себе задать вопрос – а я без греха? Я мыслящее существо или я как барашек доверяю пастуху, который меня ведет?

На какую аудиторию в первую очередь направлен фильм «Позывной «Бандерас»?

Сергей Дзюба: На самую широкую зрительскую аудиторию. На тех, кто что-то знает об этой войне, колеблющихся и тех, кто не может определиться. Актриса Ирма Витовская после просмотра этого фильма сказала: «Вы спрятали за детективной историей гораздо больше». Кого не интересует политический момент – они смотрят детективный боевик. Есть герой, он ищет диверсанта. Те, кого цепляет тема людей, которые находятся в серой зоне или имеют пророссийские взгляды – они сразу получают себе для размышлений много разных ситуаций. Не ответ, а именно вопрос.

Мы, например, на презентации фильма в Днепре общались с волонтером Анной Теряник. Она сама писательница, вывозила из АТО наших бойцов и сейчас этим занимается. И она говорит: «Вы знаете мою позицию – я ненавижу всех врагов. Я знаю, что они делают с нашими ребятами. Но после прочтения романа начала сочувствовать Лехе (боевик в фильме – ред.). Как вам это удалось?».

Этот фильм также для волонтеров, для наших бойцов АТО, которые должны тоже что-то найти в этом фильме. Ненависть и уничтожение этих людей, которые приняли сторону России, она тоже не должна быть тотальной, потому что это путь в никуда. Надо найти способы, чтобы вернуть этих людей.

Почему события развиваются именно в селе Веселое Донецкой области? Где на самом деле снимался фильм?

Артемий Кирсанов: Съемки проходили в Одесской и Херсонской областях. Мы специально выбрали Веселое, чтобы не привязываться точно к месту событий, потому что оно вымышленное. Чтобы нельзя было сказать, что здесь нет реки или здесь холм не тот.

Сергей Дзюба: В книге, когда к селу подъезжают разведчики – молодые, веселые, горячие парни, – то видят обстрелянный указатель «Веселое», сожженную маршрутку и военную технику, и говорят: «Ой, веселое село, ребятам здесь было невесело».

Артемий Кирсанов: В книге они больше раскрыты по характеру. «Мореман» – такой весельчак. И это действительно так и было. Мы смотрели видео, которое предоставил «Индеец», где «Мореман» был душой компании, проводил Ice Bucket Challenge – заставлял ребят выливать на себя воду, и все это было очень смешно. Он был очень задорным, но погиб. Сергей Башков поблагодарил нас после премьеры за то, что мы назвали героя «Мореман». Его мама тоже была благодарна за то, что ее сын остался в фильме и книге хотя бы таким образом.

Актерская игра диверсанта покоряет своим профессионализмом. Очень точно была сыграна роль как «под прикрытием», так и показана суть борца за «русский мир».

Сергей Дзюба: У нас сначала была очень большая проблема, потому что сыгравший диверсанта не мог играть защитника «русского мира». Ему было очень трудно это сделать, потому что, во-первых, он не актер, а, во-вторых, потому что у него есть ненависть к этим людям. Когда я смотрел фильм, увидел человека, который твердо уверен в своих убеждениях, у которого есть своя теория о том, что нет никого кроме русских и славян, а всех остальных надо привести к «правильной» вере. Актер не декларирует свои принципы и убеждения, у него реально их нет. Я верю в то, что у него реально их нет. Я не знаю, как это удалось актеру, который, в принципе, ненавидит «русский мир». Возможно, у него произошел психологический перелом в тот момент.

Артемий Кирсанов: Это был выбор Зазы Буадзе (режиссер фильма – ред.), абсолютно его находка. Мы видели, как Заза тратил 5-7 дублей на сцену с диверсантом. Больше он ни на кого столько времени не тратил, но это того стоило.

Заза взял много атошников в фильм, чтобы это не выглядело каким-то цирком, чтобы люди могли подсказать актерам как носить оружие. Кроме того, актеров вывезли на неделю в Кировоградскую область, и они прошли полную подготовку спецназа. Там была вся группа «Бандераса» – Олега Шульги, который сам год служил в зоне АТО, он единственный имел военную подготовку. Как нам потом рассказывал актер из Харькова Михаил Озеров, там над ними сильно издевались: они отжимались на гравии, ставили растяжки, подрывались, им не давали спать ночью, довели почти до бешенства. После чего Михаил говорил: «Мне 40 лет, у меня двое детей, что я здесь делаю?» Он подходил к инструктору и спрашивал: «Что мы тебе плохого сделали?» (смеется – авт.)

Возвращаясь к языковому вопросу. Почему в фильме большая часть местных жителей общается на украинском языке, переходя на русский только с боевиками? Из-за языковых квот?

Сергей Дзюба: Мы же украинцы, во-первых. Во-вторых, русскоязычные в больших городах, а если немного отъехать – все разговаривают на украинском языке.

У нас так вышло, что в фильме некоторые герои разговаривали на русском языке, но из-за квоты пришлось вводить русско-украинский. Благодаря этому произошел такой эффект, что муж говорит, например, на русском, а жена – на украинском языке. Но есть примеры, когда в семье мужчина из Горловки всю жизнь говорил на русском, а жена говорит только на украинском языке, а муж спустя некоторое время тоже переходит на украинский.

В принципе, для нас это неважно. Если бы это был документальный фильм, тогда это было бы очень важно. У нас жанровое кино. Нам важнее, чтобы были понятны сюжетные ходы и характеры персонажей. Мы написали книгу на литературном украинском языке. Это было сделано сознательно. Мы пишем в книге, например, «Манекен» говорит на русском. Это литературный прием. Также в книге нет ненормативной лексики, однако в фильме герои матерятся.

О премьере фильма я узнала только благодаря коллеге. Ни рекламных роликов по телевидению, ни постеров на билбордах не увидишь. Почему?

Артемий Кирсанов: Нам хочется поблагодарить Госкино и Филиппа Ильенко за то, что он сделал невероятное в Украине, где кино вообще не снималось или снимался один фильм раз в семь лет. В прошлом году вышло тридцать лент, сейчас уже будет более сорока. Мы видим, что фильмы начали сниматься.

Если бы реклама была и люди не пришли, то я бы сказал – значит, не нужен этот жанр, а сейчас ничего нельзя сказать. Мы знаем как распиарить проект, а этого не было сделано вообще. Проблема в том, что у государства не предусмотрено на это средств. На производство предусмотрено, а на продвижение – мизерные суммы.

Это очень обидно. Ведь, по словам зрителей, вроде бы сняли хорошее кино, которое мало кто увидит. Если бы люди о нем узнали, то могли быть собраны неплохие средства на помощь воинам АТО, ведь часть средств от просмотра идет именно на это.

Автор: Надежда Федорова