Чего мы боимся? Нового вторжения России или потерять то, что имеем? Остаться без денег или без прав и свобод? Сегодня говорим об одной из базовых потребностей человека – безопасности.

Можно ли сказать, что безопасность – это даже важнее еды?

«Безопасность мы делим на три составляющие – общественную, государственную и национальную. Общественной безопасностью занимается полиция, государственной безопасностью занимается СБУ, а национальной безопасностью как бы занимается СНБОУ, но эта институция аналитическая и не может обеспечить это явление. Есть большой запрос на национальную безопасность, а институции нет», – говорит социальный психолог Олег Покальчук.

Можно ли говорить о личной безопасности человека, пока идет война?

«Степень угрозы определяется внутренней тревожностью. Тревожность бывает естественная либо инспирируется извне. Бывает, что человек говорит о тревожности, потому что это привлекает к нему внимание», – рассказывает Олег Покальчук.

Последние данные социологических опросов в России говорят о том, что мощная пропагандистская машина, на которую РФ тратит около миллиарда долларов в год, дает сбой. Делают такие выводы российские политологи из-за уменьшения количества россиян, которые желают идти воевать за свою страну или служить в армии. Согласны ли Вы с этим?

«Согласен. Разговоры о магическом влиянии информации на поведение человека сильно преувеличены. Это влияет на настроение, на состояние человека. Но между субъективным состоянием и действием есть большая разница, а у нас в нашей восточноевропейской реальности  – это две большие разницы. Это одна из причин провала русского проекта «Новороссия», – считает Олег Покальчук.

То есть российская пропагандистская машина не всесильна?

«Это общее заблуждение. Кремлевская пропаганда оказывает обратное действие. Пропагандисты убеждены, что с помощью неких магических технологий они заставят человека изменить свое поведение, но это не правда.  Человек может сделать вид, что меняет поведение, но делать этого не будет», – говорит Олег Покальчук.

Как вы можете охарактеризовать состояние украинцев, живущих  на прифронтовой территории?

«Общий настрой людей по-научному можно охарактеризовать как гомеостаз – это некое стремление людей экономить энергию и минимизировать ее убытки, не рисковать в поисках прибыли. Это общее состояние страны на самом деле. Поведение жителей на прифронтовых и оккупированных территориях просто ярче выражено», – уверен Олег Покальчук.

Сколько проукраински настроенных людей необходимо на любой территории нашей страны, чтобы она оставалась украинской?

«Согласно закону Парето – это 20%. Но, повторюсь, иметь некие убеждения и быть готовым действовать – это разные вещи. Личная безопасность для человека важна, а отождествляет ли он себя с нацией – это большой вопрос. Так происходит в любой стране, и это нормально. Но если 20% людей, что и показал Майдан, готовы действовать, то это уже критическая величина», – говорит Олег Покальчук.

Три года с людьми, которые находятся в Крыму, нет доверительного разговора. Три года – это большой срок. Как говорить с крымчанами?

«Прежде всего – честно. Говорить простыми словами о возможных перспективах, о моделях жизни, которые могут быть им предложены. Три года – это срок, когда наступают необратимые изменения в социальном поведении. Это означает, что люди адаптируются лично к определенным паттернам и условиям, но это никак не влияет на их убеждения, если они у них были. Мы не можем создать их отдельно для этих людей, мы должны создать их изначально для себя и мы должны быть в этом убедительны», – считает Олег Покальчук.

В Украине кто-то занимается проблемами национальной безопасности?

«Есть специалисты, СНБОУ, Институт стратегических исследований, СБУ, то есть формально у нас существуют институты, которые этим занимаются, но де-факто с безопасностью у нас проблема. Эта проблема связана с тем, что мы не имеем системной целостной государственной политики, потому что руководящие страной люди не смотрят на нее как на единое целое и в первую очередь руководствуются личными и корпоративными интересами. Получается такой феномен, когда богатейшая страна с огромным ресурсами фактически 25 лет протопталась на месте и продолжает топтаться, несмотря на войну, которая должна была бы мобилизовать. В мае прошлого года мы провели социологическое исследование, в котором задавали вопрос: «Ощущаете ли вы, что страна находится в состоянии войны?». 50% респондентов ответили, что война на них никак не повлияла», – говорит политолог, директор Центру политического анализа «Стратагема» Юрий Романенко.

Что будет дальше с нашей страной?

«Если она будет дальше двигаться в том же русле, то превратится в «серую зону», которую либо разорвут на части, либо она станет сырьевым придатком как Босния и Герцеговина. Там Евросоюз построил дороги для коммуникации с Адриатикой, чтобы перевозить грузы, а так это страна с высокой безработицей, там видны последствия войны – повсюду разрушенные здания. По сути, нам сейчас предлагают создать такую конфедерацию, которая будет выступать в качестве донора для РФ и ЕС, они хотят закрепить статус беспомощности Украины, потому что беспомощная Украина выгодна всем. Чтобы выбраться из состояния беспомощности, мы должны сконцентрироваться на том, что зависит от нас – на данном этапе мы должны отказаться от попыток возвращения Донбасса, пока сами не перестроимся. Если мы его заберем сейчас на условиях Минских соглашений, то это приведет к тому, что мы превратимся в аналог Боснии и Герцеговины, потому что и остальные регионы потребуют от нас расширения полномочий», – считает Юрий Романенко.

Подробности смотрите в программе #ПРОЕКТЯНКОВСЬКОГО на Черноморской ТРК.