О журналистах, которые живут и продолжают работу на оккупированных Россией территориях Донбасса, если и говорят в украинском медиапространстве, то, в основном, весьма пренебрежительно. На одной из встреч коллега как-то спросил: «А что, там кто-то ещё остался?». Да, остались: и журналисты, и те, для кого они работают. В интервью «Черноморке» журналист, проживающий на оккупированной территории Донецкой области, рассказал о том, какой стала журналистика в так называемой «ДНР» (коллега попросил не называть его настоящее имя и населённый пункт, поскольку открытое интервью украинскому изданию в оккупации несёт угрозу жизни – ред.).

Весной 2014 года Игорь внимательно наблюдал за ситуацией, пытаясь понять причины и цели происходящего. Он сделал множество фотографий, записал десятки видео с митингов «за отделение Донбасса», вёл ежедневные заметки, фиксируя события. То есть, выполнял свою работу. Когда понял, что говорить о мирном разрешении ситуации уже поздно, то анонимно, через знакомого, передал полученную информацию одной из спецслужб.

Игорь, когда была эта «точка невозврата»?

Это было примерно за несколько дней до «референдума» 11 мая 214 года. Мне уже тогда было понятно, что, если такое «волеизъявление» вообще возможно, то всё уже потеряно. Кусок страны – потерян. Когда я во время сравнений российских и украинских новостей понял, что это перекрёстная пропаганда: кто кого «закричит». Не более того. Помните, когда на линии разграничения по обе стороны включали громкие записи, каждая сторона – свою? Люди в такой обстановке не могут не то что решение принять, или оценить события, – они реальность начинают воспринимать деструктивно. Люди звереют, и начинают бояться всех. А покоряются ближайшему из сильнейших – с весны 14-го это была и остаётся страна-оккупант Россия.

Я почему подробно говорю о прошлом, потому что его никто не осознал, его уроков никто не выучил, даже правды о нём почти никто не хочет знать. У большинства это такой сознательный отказ, когда привычная картинка о событиях российско-украинской войны (и, главное, – о причинах этой войны) за пять лет уже сложилась, а новую воспринимать уже или энергозатратно, или элементарно лень, или по каким-то личным причинам – болезненно. Уверен в том, что, пока мы не разберёмся, что на самом деле произошло и кто в этом виноват, никакой не то что европейской сильной Украины, а вообще никакой Украины не будет, и быть не может.

Увы, за пять лет войны украинское общество так и не показало, что оно хотя бы готово услышать не какие-то версии о событиях «русской весны» в Крыму и на Донбассе, а принять единственную правду: Россия расколола Украину. И страну нам придётся собирать по кусочкам, по крупинкам, как собирают мозаику. Мы все – кусочки этой мозаики.

«Пока мы не разберёмся, что на самом деле произошло» – а что, по вашему мнению, произошло?

Произошла российская агрессия. Когда был оккупирован Крым (меня так бесит слово «аннексия», что просто в глазах темнеет; какая «аннексия», если у нас целый полуостров отх*рячили при помощи военных Российской Федерации?), я не верил своим глазам, думал, это истерия, которая по тем или иным причинам раздувается журналистами. Но когда начал обзванивать своих знакомых, стал понимать, что всё не просто так происходит, и это действительно захват украинской территории Россией. До так называемого «референдума о статусе Крыма», который россияне устроили 16 марта 2014 года, я побывал на полуострове, объехал 8 городов, просто катался по знакомым, ходил по улицам и слушал, потому что мне было интересно узнать, что говорят люди, ну хотя бы просто посмотреть, как всё происходит.

Так вот – всё происходило довольно спокойно. В курортных городах начинались уже вовсю разговоры о новом сезоне, ждали отдыхающих, обсуждали вопросы, никак не связанные с российским вторжением. Были истерички, которые вывешивали на балконах и заборах российские флаги, но я выделил из них два типа: так называемых «идейных», которые сидели в Крыму и ждали Россию всё это время, десятки лет (но они сами – россияне, и в голове у них – полна каша), а второй тип: стопроцентно нанятые российскими спецслужбами «народные» агитаторы. Это очень сильный ход. Вот вы кому охотнее поверите на слово: кликуше из другой страны, все прожитые в Крыму годы ругавшей Украину, да и Крым тоже, – или же знакомой с детства соседке, коренной крымчанке, которая с болью и слезой в голосе рассказывает о «бэндэрах» на материке, одновременно расправляя российский флаг на своём заборе? Ну, по крайней мере, вы её выслушаете. И дай-то Бог, чтобы в душе не поселилось сомнение. Вот так россияне распространяли в народе то, что им было надо.

Из Крыма я возвращался, понимая, что будет война. Только я думал, что война будет в Крыму, учитывая, что давным-давно уже был превращён в российскую военную базу. Я возвращался с мыслями о том, что из Крыма будет наступление. Но оказалось, что война ждала меня дома.

А Донбасс? Как было там? Если уж подробно разбирать произошедшее.

Да, простите, я отвлёкся. Россия активировала противоречия, которые на протяжении десятилетий находились в украинском обществе «в режиме ожидания». Никто не будет отрицать, что запад и восток Украины всегда жили обособленно друг от друга: и в политическом, и в социокультурном смыслах. Вся остальная территория Украины и её население более-менее однородны. И вот эту обособленность, даже замкнутость, клановость, династийность, если хотите, как раз и использовала Россия. То есть говорить о том, что поляризация украинского социума начала набирать обороты только с момента вторжения в нашу страну российских оккупантов, на мой взгляд, в корне неправильно. хотя такие мысли есть, и они на мирной территории активно озвучиваются и обсуждаются. А на оккупированной территории крайность другая – тут «местные власти» людям рассказывают, что это было «многолетнее противостояние». Я думаю, что это чушь.

На самом деле, до войны украинцам было наплевать друг на друга: нас не интересовало, кто, где и чем живёт, не интересовало сохранение и развитие украинской культуры, а все украинские отрасли были почти целиком ориентированы на Россию. Мы под Россией «лежали». А теперь мы удивляемся, что Россия спокойно сюда зашла и хозяйничает. Да кремлёвские ставленники всегда тут верховодили, просто от имени типа украинцев. И вот та сама «рука кремля» не вдруг, не с какого-то 2014 года, а на протяжении десятилетий не давала Украине развиваться, идти собственным путём, и дёргала за ниточки. Это всё не пять лет назад произошло, а гораздо раньше. Враг просто использовал то, что мы друг за друга не встанем. И не встали.

А как же армия? Ведь украинцы встали на защиту Украины.

Давайте не будем заниматься подменой понятий? Обязанность армии – защищать государство, люди дают присягу, и в случае вооружённого конфликта идут на фронт. Без разговоров. Кто не идёт – дезертир, изменивший присяге. Какие взгляды, какие убеждения имеет тот или иной военный, неизвестно, и вы меня никогда не убедите в том, что все украинские военнослужащие, как на подбор, патриоты. Вот на чей счёт нет никаких сомнений – это украинские добровольцы, причём и из других государств тоже. Это люди, которые в первые месяцы ада, в первые месяцы особенно жёстких противостояний спасли Украину от мгновенного поглощения Россией. Иначе было бы у нас Приднестровье с таким же фиктивным и лицемерным «государственным устройством» и «государственными структурами».

Так что, да, работа армии – воевать. Необходимости настолько широкой романтизации работы военного сектора (а война – это, повторимся, как раз работа военных, за которую они, как и другие украинцы в своих профессиях, получают заработную плату) я тут совершенно не вижу. Героический эпос – это для литературы, для стихов и поэм, для фильмов. И то – по итогам войны надо бы это делать, вот тогда направлять туда огромные бюджетные средства было бы уместно (если, конечно, речь не идёт о какой-нибудь дичи типа фильма «Донбасс» Сергея Лозницы, это уж увольте, я довольно брезглив).

Но давайте о Донбассе продолжим, я не закончил мысль. Всё сделано было очень хитро. Одновременно воздействовали на все группы населения. Одновременно! Бомжам, алкоголикам и прочим маргиналам дали жареную курочку, бутылку и 500 гривен. Украинские активисты не смогли промолчать, взяли флаги, и пошли под «яичные обстрелы», а позже – против толпы отморозков с камнями, битами, кастетами, ножами и дымовыми шашками. Пророссийские взяли триколоры.

А теперь стоп. Я сказал: «Взяли триколоры». Но откуда вдруг люди взяли эти триколоры? Ну, ведь не под подушкой же у людей лежали новёхонькие одинаковые российские флаги? А плакаты – отпечатанные, с продуманными лозунгами? А наклейки, значки, маленькие флажки, прочая символика? Они откуда взялись? Что, разве не было за пять лет времени подумать над тем, каким образом люди одновременно якобы вдруг сошли с ума и стали звать Россию, и в то же время сохранили достаточно адекватности, чтобы проводить чётко организованные массовые собрания (точно такие же проводятся и в России)? Господи, да какие массовые собрания могут быть, если по жизни наш народ невозможно вытянуть из квартиры даже во двор на собрание жильцов дома? Ну неужели непонятно, что нельзя было распространять то, что показывают российские средства массовой информации? Что нельзя устраивать междоусобиц и называть предателями гражданских, которые в своих городах тряслись от страха, и одновременно получали по голове от украинских журналистов, которые говорили, что митинг в Донецке или Луганске провели «террористы»…

В общем, пока не будет желания и стремления осознать то, что на самом деле случилось, никакого будущего у нас нет. И не будет. Но отказываться от версии, прижившейся за пять лет, непросто. Эмоций слишком много. Сказал ящик – предатели, значит – предатели…

Почему вы не уехали на свободную территорию Украины?

А почему я должен переезжать и отдавать свой дом российским оккупантам? Непосредственной опасности моей жизни нет. Обстрелов, боевых действий нет. Кто тут будет помнить об Украинском государстве, о том, что мы являемся его частью, о том, что мы – украинцы? Кто будет ждать здесь возвращения Украины, если мы все отсюда разбежимся? Почему я должен бросать свою прекрасную комфортную квартиру, и ехать платить дяде или тёте за аренду засранных тараканами «жилых метров»? Помните, как у Ахматовой: «Нет, и не под чуждым небосводом, И не под защитой чуждых крыл, – Я была тогда с моим народом, Там, где мой народ, к несчастью, был». Вот я в течение пяти лет нахожусь там, где, к несчастью, самая пострадавшая от войны часть украинского народа. Тут есть старики, о которых я забочусь, покупаю им яблоки, карамель, и простейшие лекарства, выношу мусор и мою пол в их квартирах. Кстати, такая деталь. У многих стариков дома висят иконы в украинских рушниках, и мне выть хочется, что по какому-нибудь украинскому каналу показывают сказки о «ватниках», а эти бабушки, ещё будучи девушками, вышили эти рушники и укутали ими семейные образа.

Я никого не осуждаю за выбор. Знаете, иногда говорят, что, мол, «выехали, и горя не знают». А я вот как раз не выезжаю, чтобы горя не знать. Потому что не смогу себя прокормить. Быть прихлебателем у родственников, которых у меня много во Львове и Ивано-Франковске, не хочу и не буду. Хотя зовут, и я иногда езжу в гости. Но жить я буду у себя дома. Здесь моё место. Я – очевидец, летописец. Принципиально не имею дел со спецслужбами кроме того раза, когда передавал информацию в самом начале «русской весны». Но вижу и сохраняю в памяти всё, что происходит. Может, когда-нибудь книгу напишу.

Работаете журналистом?

Ну да, а на что я живу, по-вашему? Пишу небольшие статьи о жизни города. И да, о ужас, я упоминаю «ДНР» без кавычек, потому что в моём городе оккупация, и потому что я не могу ничего сделать, чтобы этого не случилось. Я не могу остановить российскую армию. И мне так интересно в этом контексте наблюдать за тем, что происходит в интернете. Выложил кто-то статью о том, как всё было «русской весной», объяснил, примеры привёл, написал о любви к Украине, а ему в ответ крики от зомби: «С Россией мириться нельзя», «Вы не остановили», «Вы там все…». Да при чём тут Россия, и какие «все»? Вы их видели, этих «всех»? Нет, вы сидели дома, и видели только телевизор и вбросы в социальных сетях. Ещё вы общались с 5-10 местными. А нас 7,5 миллиона! Всех знаете? Любят у нас люди дать оценку тому, чего в глаза не видели, и судить о том, что видели только с какой-то одной стороны.

И ещё, людей здесь пугают теми законопроектами и законами, которые регистрируют, принимают на мирной территории. Об коллаборационизме, об ответственности журналистов, о языке, о распространении дезинформации. И если эти законопроекты становятся существенным ударом по имиджу Украины на оккупированных территориях, и могут трактоваться как инструмент репрессий, то я бы задумался, кто и для чего их проталкивает. Тем более, инициативы эти не являются необходимыми, ведь Уголовный Кодекс Украины уже содержит все необходимые нормы и статьи для привлечения к ответственности правонарушителей, преступников, предателей. Всё остальное – это такая грубая эмоционализация, что удивляешься, как люди этого не видят.

Беседовала Марина Курапцева, независимая журналистка, членкиня ОО «Альянс за гражданские права»

Иллюстративное фото: Wil Stewart on Unsplash

Читайте «Черноморку» в Telegram и Facebook