Заместитель директора Центра ближневосточных исследований Сергей Данилов много лет регулярно посещает Херсонщину. Он исследует публичные процессы в регионе. В фокусе интересов ученого крымскотатарские и турецкие общины, компактно проживающие на юге Херсона. У Данилова есть собственные источники информации в этом стратегическом регионе.

Ученый поделился мнением о ходе и последствиях оккупации края с QIRIM.News.

– Генический район Херсонщины, где компактно проживают крымские татары, был оккупирован одним из первых во время вторжения российских войск в феврале. Есть ли свидетельство особого отношения оккупантов к крымским татарам как к особо неблагонадежным?

– Армия орков еще не установила полноценный оккупационный режим в Новоалексеевке. Физического присутствия (оккупантов) в поселке очень немного. По рассказам местных жителей, российских военных видят преимущественно, когда они проезжают транзитом, несколько раз видели в местных магазинах. Поэтому говорить о каком-то отношении к крымскотатарской громаде пока рано. С другой стороны предатель Ниметуллаев (Сейтумер, бывший глава Генической районной администрации при президентстве Виктора Януковича – ред.), который, по слухам, пролоббировал назначение гауляйтера Геническа, больше сосредоточен на возвращении своих активов в районе, чем на лояльности общины к России.

– Скорость, с которой россияне оккупировали Херсонщину, вызывает удивление ввиду той подготовки к агрессии, которая проводилась после оккупации Крыма. Каковы причины столь быстрого продвижения агрессоров по региону?

– У меня нет ответа на этот вопрос. Я считаю, что в интересах жителей области и всей Украины получить исчерпывающие ответы, почему не были взорваны фугасы на контрольных пунктах въезда – выезда и почему не удалось зацепиться на линиях обороны на каналах. Надо признать, что орки провели единственную удачную десантную операцию по захвату дамбы Каховской ГЭС.

– Президент Украины лишил военного звания бывшего руководителя управления СБУ в Херсонской области. Возникает вопрос о дальнейших юридических действиях государства в отношении этого лица. Что о них известно? Возможен ли вариант, типичный для мирного времени, когда запятнанных чиновников просто лишали званий и льгот, но не подвергали уголовному преследованию?

– Мне не известна ни дальнейшая судьба генерала, ни статьи, по которым ведется расследование. Очевидно, вопросы должны быть заданы также и главе ОГА Лагуте и военному комиссару области.

– Херсонщина, как свидетельствуют события Майдана 2004 и 2014 года, является наиболее проукраинским регионом на юге страны. Тем не менее, поступают новости о том, что одновременно с проукраинскими митингами то там, то здесь появляются коллаборанты. Как бы вы оценили соотношение предателей и патриотов в регионе? Достаточно ли предателей для утверждения оккупационных властей? Насколько эффективна такая власть может быть?

– Я оцениваю количество предателей как минимальное. Феноменально хорошо себя проявило местное самоуправление. Городские и сельские головы, местные советы сконцентрированы на локальных нуждах, и четко заявляли о своей принадлежности к Украине. Городских голов и голов громад похищают, их избивают, им угрожают. Некоторым из них под давлением пришлось покинуть населенные пункты. Даже те главы, которые фактически по некоторым вопросам пошли на сотрудничество, делают это очень осторожно. Несколько одиозных персонажей, засветившихся как возможные проводники оккупационной политики в Херсоне, исчезли из публичного пространства и, по слухам, бежали в Крым от народного гнева. Да, после известных акций никто больше не видел Сальдо (Владимир, экс-мэр Херсона), а Стремоусов (пророссийский активист) ограничивается незначительной активностью в социальных сетях.

– Хозяйственные вопросы в Херсоне продолжают решать украинские органы власти. Почему оккупанты не захватывают полный контроль над городом и областью, позволяют работать людям явно нелояльным?

– Наверное, есть несколько факторов. Во-первых, это устойчивая государственная позиция местных властей, педагогов и даже руководителей коммунальных предприятий. Во-вторых, близость фронта и наличие других задач. В-третьих, институциональная слабость и неподготовленность российских специальных служб к работе в Украине.

– Херсонщина – степной край, неприспособленный для ведения партизанской войны. Сообщение об окружении и убийстве оккупантами крымского татарина, оказавшего вооруженное сопротивление, ставит вопрос о возможности массового вооруженного сопротивления местных жителей. Как вы оцениваете возможность партизанской войны в тылу оккупантов на Херсонщине?

– Мирный протест украинцы могут организовать благодаря социальным сетям без единого координационного центра. Массовое вооруженное сопротивление нуждается в других подходах. Мне трудно оценить перспективы партизанской деятельности в сельской местности или городской герилье в Херсоне, например, потому что я не специалист по этим вопросам.

– Среди мусульман юга области, крымских татар и турок-месхетинцев, значительное влияние секты хабашитов, традиционно ориентированных на Россию и на сотрудничество с украинскими спецслужбами. Сказывается ли это на ситуации в этом регионе и как именно?

– Пока никак не сказалось. Известно, что какая-то часть, возможно, большинство турок-месхетинцев Херсонщины будет эвакуироваться в Турцию. Очевидно, что и областной имам, этнический месхетинец, скорее всего, также собирается, по крайней мере, на время боевых действий переехать в Турцию.

– Что, кроме деоккупации Херсона, может стать предпосылкой освобождения и возвращения Крыма?

– Военный крах российской агрессии в Украине станет детонатором разрушительных процессов в России. Глубокий кризис в Кремле откроет окно возможностей возвращения Крыма.

Читайте также: Истории освобожденных: россияне развлекались, спуская собаку