Когда весной 2014 года в медиапространстве появилось название “Новороссия”, известному запорожском историку Федору Турченко не раз звонили с вопросом: это правда, что мы не Украина? Историку приходилось читать лекции, объяснять. “Когда стало ясно, что этот термин – важный элемент “гибридной войны”, возникла необходимость рассказать людям, какова история проекта “Новороссия”, и чего ждать от попытки его воспроизведения сегодня”, – говорит Федор Григорьевич. Тогда же историк отложил насущные планы и вместе с соавтором Галиной Турченко взялся за написание книги. В конце 2014 года появилось первое из шести изданий под названием “Проект “Новороссия”.

Доктор исторических наук, заведующий кафедрой новейшей истории Украины Запорожского национального университета Федор Турченко рассказал Укринформу, частью какого грандиозного плана был проект “Новороссия”, как еще Екатерина II колдовала над названием, и какие исторические ошибки в отношении Украины сейчас пытаются исправить западные страны.

– Когда вы начали писать книгу “Проект “Новороссия”?

– Мы начали где-то в мае-июне 2014 года, а первое издание под названием “Проект “Новороссия”: 1764-2014 гг. Юбилей на крови” появилось в конце того же года.

События развивались стремительно и работать приходилось быстро. За три с половиной месяца книга была написана. Это довольно быстро, учитывая, что надо было подбирать материал и оценивать, как трактуется это событие в России.

Оказалось, что там про “Новороссию” также пишут. Один из моих знакомых – российский историк, тоже занялся этой темой. В начале 2015 г. я сумел получить его книгу. Она написана с позиции сугубо империалистических взглядов. Этот человек, как и много моих знакомых в России, быстро прошел традиционный путь русского интеллигента: сначала демократ и даже радикал, потом – консерватор, а напоследок – реакционер-империалист. В его книге дается российский миф о “Новороссии”, который документально не подтверждается. Там или безосновательные оценки, не основанные на фактах, или же открытая фальсификация.

– Термин “Новороссия” появился в 1764 году. Как это было?

– Тогда царицей была Екатерина II. Она “колдовала” над этим названием. Сначала ей предложили название Екатерининская губерния. Святое дело: чиновники хотели “подсластить” императрице. Они подготовили соответствующие документы, а она перечеркнула ту название и написала “Новороссийская губерния”. Она была достаточно образованным лицом и знала, что в это время европейские страны создают на захваченных территориях Америки и Азии своеобразные территориальные “клоны” – Новая Англия, Новая Голландия, Новая Испания и др. Это было модно. Екатерина пошла тем же путем.

– Какие регионы вошли в эту губернию?

– Туда вошла территория Вольностей Войска Запорожского Низового, которая охватывает современную Луганскую, Донецкую, Запорожскую, Днепропетровскую, Кировоградскую области. Это территория, где жили наши запорожские казаки. А русская идея заключалась в том, что это было Дикое поле, необработанная земля, казаки – разбойники, а Россия сюда несла цивилизацию.

– Это же не соответствует действительности?

– Давайте посмотрим, как было на самом деле. В действительности, это территория, где жили и хозяйничали казаки. Здесь не было крепостного права. Когда же Россия взяла под контроль эту землю и создала там “Новороссийскую губернию”, то поставила задачу освоить ее так, чтобы она стала частью России, по сути. Главная задача – заселить ее лояльными категориями населения. Поэтому заселяли людьми из центра России, даже целыми селами. Давали земли и сербам, грекам, лютеранам, менонитам тому подобное. Планировалось создать анклав, который не был бы связан с Украиной, а стал бы органическим продолжением России.

– Почему не получилось?

– Не хватило русских, которых бы можно было сюда переселить. Вспомните “Мертвые души” Гоголя. Главный герой, проходимец Чичиков покупал покойников, чтобы перепродать их помещикам, которые планировали переселяться в Херсонскую губернию, то есть в ту самую “Новороссию”. Таким образом, изначально проект “Новороссия” был нежизнеспособным, мертвым. Гоголь был гением. На самом деле, широким потоком на Юг (часто стихийно) катились волны переселенцев из соседних украинских областей – Полтавской, Харьковской, Подольской и других. Их останавливали, а они все равно массово сюда сунули и, вполне естественно, заполонили эту землю. В результате здесь сложилось преимущественно украинское население. Хотя, конечно, живут также русские, болгары, греки, немцы, евреи и др.

– А какой был национальный состав населения этой территории в Российской империи?

– Есть факты, они не придуманы нами. Эта книга основывается на документах (Федор Григорьевич открывает книгу, – прим. авт.). Вот смотрите таблицу. Здесь за уездами и за южноукраинскими губерниями в целом показано: 1719 год – 85,6% – украинцы. Через 130 лет – 1850 год – 73%. Три четверти – это украинцы. Это все результаты тогдашних переписей. Я смотрел те переписи. Эти документы видели и российские исследователи, которые писали книги в советские и досоветские времена. Это факт. Кто составляет остальные – 25-30% населения? По данным переписей – это русские, евреи, турки, болгары, немцы и т.д. Никакого “новороса” нет. Это фэйковое обобщающее название всех жителей края, которым никто никогда не пользовался. Каждый из них имел свою национальную культуру, обычаи, а “новорусского этноса” нет.

– То есть историкам и этнографам не удалось найти доказательств существования такого этноса? Возможно существуют песни, переводы, где он упоминался?

– Их нет совсем! Искали не только наши, современные историки. В 19 веке этнографические исследования проводили и российские, и зарубежные специалисты, но ничего такого не увидели. Это все миф, и он надолго не прижился. Уже в 19 веке этот термин “Новороссия” с карты административно-территориального деления Российской империи исчез. Эту территорию превратили на несколько губерний, и одна из крупнейших была Екатеринославская.

– В книге вы пишете, что проект “Новороссия” – это часть другого грандиозного плана. Что это за план?

– “Новороссию” же создали не просто так. Эту территорию в Петербурге считали трамплином для распространения своего влияния дальше, на Юг. В России существовал миф, что “Россия – третий Рим”. Первый – это итальянская столица, второй Рим – Царьград (Константинополь), а третий – российская Москва. Первый Рим рухнул от внутреннего распада, второй Рим разрушили мусульмане. То есть “святой долг православного человека – освободить те места, где родился Иисус Христос и появилось христианство. Так создавались мифы, а на их основании осуществлялась империалистическая политика. Если отбросить эти мифы, то речь шла о взятии под контроль Стамбула и проливов Босфор и Дарданеллы. Империя развивается, пока она может расширять свое влияние. Это тот “мотор”, который дает ей перспективу. Как только у “мотора” заканчивается ресурс – империя вступает в стадию кризиса, распада и перестает существовать.

– Можно ли провести параллели с современной Россией?

– Абсолютно. Множество параллелей. Были десятки империй, и где они сейчас? Как только заканчивался процесс расширения, исчерпываются внутренние ресурсы, немедленно обостряются внутренние противоречия, формируются предпосылки распада. Этот этап, очевидно, проходит сейчас Россия.

– А почему “Новороссия” исчезла?

– Этот термин исчез во второй половине 19 века как название административного образования, остались только исторически-ностальгические эмоции. Одесский университет назывался в свое время Новороссийским, была газета “Новороссийские ведомости” и тому подобное. А от названия “Новороссия” отказались, потому что после поражения в Крымской войне середины XIX века был поставлен крест на российской экспансии в Турцию. В годы Первой мировой войны россияне вновь планировали прорваться к Стамбулу, но сил не было. Говорят, что были еще какие-то планы во время Второй мировой войны: пытались “вывернуть” карту будущего мира так, чтобы Босфор-Дарданеллы попали под контроль Советского Союза. А в 2014 году этот хлам – проект “Новороссия” – снова вытащили из каморки. Для историков ясно, что такое “Новороссия”, а для рядовых граждан – нет. А когда идет война, эти вещи желательно знать. Ведь от этого зависит наше будущее. Поэтому авторы больше года работают над усовершенствованием и популяризацией этой книги, печатая новые тиражи.

– В начале ХХ века на территории Украины было активно национально-освободительное движение. Отличалось ли оно на Востоке и Юге от других регионов?

– Украинская интеллигенция и деятели национальных партий не выделяли Юг и Восток как какой-то отдельный регион. Без исключения все партии, которые действовали в Украине, вели деятельность на южных и восточных украинских землях. Особенно активно эта работа велась в крупных городах – в Екатеринославе и Одессе.

Как не странно, но в мультинациональной среде Одессы чувство украинскости было довольно сильное. Это был один из центров освободительного движения в Украине.

Что касается Донбасса, то он входил в состав Екатеринославской губернии. Там существовали такие же украинские национально-демократические, социалистические и освободительное группы, как и в других регионах Приднепровской Украины. То есть, можно уверенно говорить, что с точки зрения украинского освободительного движения этот регион был неотъемлемой частью Украины.

Во время революции 1917 года. это ощущение единства не только не уменьшалось, но и росло.

В 1917 году, когда Центральная Рада объявила автономию, началась политическая борьба между Петроградом и Киевом. Петроград согласился на автономию Украины, но отделив понятие “Украина” от ее южных и восточных регионов. Имеется ввиду Екатеринославская, Херсонская (куда входила Одесса), Таврийская, Харьковская и часть Черниговской области. По сути, это территории, которые когда-то входили в так называемую “Новороссию”, но с некоторыми изменениями. То есть, российские демократы из Временного правительства проводили ту же политику, что и царское правительство.

– Население юга как-то отреагировало на это?

– Реакция была бурная. Это было тем стимулом, который заставил людей идентифицировать себя. Были сотни различных митингов, демонстраций, собраний, на которых заявляли: “Мы часть Украины”. Это приводило к процессу самоидентификации населения. Когда в конце 1917-начале 1918-го года происходили выборы во Всероссийские и Украинские учредительных собраний, по всему югу и востоку большинство голосов взяли украинские партии и организации, или те, кто демонстрировал приверженность украинской идее. Это очень яркий пример: были на выбор и российские кадеты, большевики и социал-демократы, эсеры, еврейские партии, а большинство населения выбирала именно украинские партии.

– Когда на Донбассе наступит мир и будут проведены выборы, то проукраинские партии победят, как и тогда?

– Это зависит от того, в каких условиях эти выборы будут проводиться. Сейчас там нет трети населения. Выехали наиболее активные жители, которым, очевидно, в большей или меньшей степени не нравится развитие событий. Население оккупированных территорий не самостоятельное в своем выборе, и если эти выборы будут проводится в условиях, которые рекомендуют нам некоторые западные политики, которые живут в благополучных условиях и смотрят со стороны на события в Украине… То ясно, что результаты будут негативные для Украины. А если выборы состоятся в условиях, когда там будет украинская власть, украинский закон, и убийца будет назван убийцей…

Пока что очень много “когда” и “если”. Бежать “впереди паровоза” – значит узаконить ту ситуацию, которая там есть. Ведь это выборы под дулами автоматов; никакой демократией там и не пахнет. Может, Штайнмайер и его соратники социал-демократы это забыли? Хотя им надо помнить, как немцы в свое время проголосовали за Гитлера. Притом, голосовали свободно…

– Давайте вернемся еще к вопросу, как складывались отношения Украины с западными странами 100 лет назад.

– Когда в России произошел большевистский переворот 1917 года, то все стратегические попытки в Европе были направлены на то, чтобы восстановить там общероссийскую демократическую власть. Они на карте не видели никаких других стран, кроме России, разве что Польшу. Что касается Украины, то ее в их размене не было. С другой стороны, были большевики и белогвардейцы. Именно на белогвардейцев ориентировался Запад. Их можно понять, они воевали вместе против Германии, и они были их союзниками. Что будет в условиях большевизма, они не знали, но догадывались, что это плохо.

Был еще один момент. Когда в Украине была Центральная Рада, наша страна продолжала вместе с Россией находиться в состоянии войны с Германией. Перед подписанием Брестского мира Украина объявила о независимости. Немцы схватились за это и подписали мир с Украиной, чтобы она была под контролем Германии. Перед тем, как вступить в переговоры с Германией, Украина вела переговоры с Антантой, но ее всерьез не воспринимали. Украина, мол, далеко, какая с нее польза… Когда же Украина заключила “хлебный мир” с Германией, Антанта это восприняла как “удар в спину”, фактор, который продолжит Первую мировую войну. А тонкостей того, что Украина была в тупике, они не принимали во внимание.

То есть в то время отношения не сложились. Просто тогда политическая ситуация не способствовала признанию Украины Европой как чего-то самостоятельного. Потом уже европейцы поняли, что это было ошибкой.

– Сейчас западные страны исправляют ошибки?

– Они не все ошибки осознали, но, очевидно, исправляют. То, что мы сидим здесь, а не в другом городе, свидетельствует, что идет процесс, который сдерживает Россию от этой экспансии.

– Когда же тогда наступит конец проекта “Новороссия”?

– Сегодня он уже живет своей жизнью – на крови, несчастье, боязни возмездия. Эта идея у части населения зафиксировалась как убеждение. Но эта идея ничего не значит без поддержки того, кто ее реанимировал и сегодня финансово поддерживает. Как только исчезнет российская поддержка сепаратистов, проект развеется, как мираж.

Источник: Укринформ