О попытках выселения переселенцев из пансионата «Джерело» под Киевом, который стал им новым домом, о невозможности вернуться на родную землю, а также о последствиях аннексии полуострова в эфире Черноморской ТРК говорит крымчанин-переселенец Фикрет Аметов.

Как Вы считаете, начали ли россияне понимать, что всему происходящему сегодня в России они обязаны, в том числе, всеобщему ликованию по поводу оккупации Крыма?

Я думаю, что многие из тех крымчан, которые на «референдуме» проголосовали за присоединение к России, уже поняли, что зря так поступили. Крым всегда принадлежал Украине. Даже при Екатерине Крым говорил, что он с Украиной. Я принадлежу к конфессии мусульман крымских татар. И мы всегда были за украинцев. Мы никогда не говорили, что Крым – это Россия. На сегодняшний день история повторилась. Россияне поймут, что они совершили огромную ошибку. Крым обязательно вернется в Украину. Когда состоялась оккупация, они не понимали, что происходит на самом деле. Если сегодня проанализировать политику Путина, которая была ошибочной с самого начала, можно увидеть, что полуостров никогда не будет с Россией. Мыслящие россияне могут посмотреть географическое положение полуострова, которое показывает, что Крым должен быть с Украиной. Если отключить электричество, воду, все коммуникации, то он долго не просуществует.

Вы живете в пансионате «Джерело». Там проживает несколько семей из Крыма, но в основном это переселенцы из Донецкой и Луганской областей. Пансионат «Джерело» находится в Пуще-Водице под Киевом. Переселенцев просят оттуда на выход, причем делают это не рейдеры пансионата, не собственники, а киевские власти. Поводом для этого чиновники КГГА называют якобы аварийное состояние пансионата. Оказаться на улице могут 170 переселенцев, из них 56 детей. Расскажите, изменилась ли ситуация?

Ситуация остается прежней. Мы платим за жилищно-коммунальные услуги по тарифам для населения. Киевские власти предлагали нам альтернативные места для проживания. Одно из таких мест мы даже посетили, но нас оно не устроило. Это место располагается около мест лишения свободы. Пустырь, никаких коммуникаций, школ или детских садов.

Есть ли среди жителей этого пансионата переселенцы, которые вернулись в Донецкую или Луганскую области по причине того, что их не устраивают условия проживания в Киеве?

Я знаю, что две семьи вернулись в Луганск на оккупированную территорию. Дело в том, что в пансионате «Джерело» мы проживаем незаконно. По этой причине происходит много конфликтов. Мы даже не знаем, кто является хозяином этого пансионата. Государство, в свою очередь, не берет на себя обязанность о расселении переселенцев. Надо понимать, что проблема переселенцев является проблемой государства, а не людей, которые были вынуждены покинуть свои дома. Мы прекрасно понимаем, что в пансионате мы проживаем временно. Мы уже успели наладить свою жизнь на новом месте – дети поступили в детские сады и школы, взрослые люди устроились на рабочие места. Уже есть три маленьких ребенка, которые родились в этом пансионате.

Как Вы считаете, почему многие переселенцы с Донбасса возвращаются на оккупированные территории, если не находят себе нового места, а переселенцы из Крыма все равно продолжают оставаться на свободной территории?

Дело в том, что переселенцы из Крыма в своем большинстве являются политическими переселенцами. Лично я уехал из Крыма по межконфессиональной и политической причинам. Моя религия – ислам. И я принадлежу к партии «Хизб-ут-Тахрир», которая в России считается террористической.

Сможете ли Вы лично простить Россию за то, что она аннексировала Крым?

Бог простит. Я не судья. Россияне и украинцы являются христианами. Я думаю, что в дальнейшем они придут к решению проблемы, потому что они являются братьями по вере. Сейчас Украину нахлынула волна патриотических чувств, на чем могут сыграть большие политики, заработав хорошие деньги.

Будете ли Вы обращаться в суд и требовать компенсации от убытков, понесенных от действий Российской Федерации?

Да, буду, но еще этого не сделал. В Крыму я полностью потерял все свое имущество. Сейчас в Киеве я занимаюсь волонтерством, помогаю переселенцам с продуктами. Я не стал на кого-то надеяться.