После трагических событий на Майдане Россия, воспользовавшись моментом, при помощи зеленых человечков аннексировала украинский Крым. Дерзко, нагло и быстро. В интервью изданию «Вечерние Вести» народный депутат пятого, шестого и седьмого созывов, глава общественной организации «Сила права» Андрей Сенченко, который в 2014 году  был и. о. заместителя главы АП, рассказал о том, как можно было помешать агрессору и когда Крым вернется в Украину.

– Два года назад РФ аннексировала Крым. Были ли тогда реальные возможности хоть как-то противодействовать этому?

– Тогда был очень сложный период. 22 февраля 2014 года Александра Турчинова избрали спикером, он также стал и. о. президента. А правительство было сформировано только 27 февраля. В этом промежутке времени был некий вакуум власти. Силовые министры сбежали, сотрудники МВД и СБУ были деморализованы, потому как всех их протащили через Майдан, вымазали в грязи и крови. Существовала серьезная опасность, что в ответ на наши шаги Путин пойдет на захват Киева. Кроме того, было массированное международное давление, мол, только не стреляйте, а мы разберемся и все уладим. Как видите, такие обещания не стоят ничего.

Но, несмотря на все это, мы могли действовать. Что нужно было сделать? Первым делом мгновенно сменить власть в АРК. Тогдашний премьер Могилев готов был беспрепятственно написать заявление. Согласно Конституции Крыма, президент Украины должен был сделать представление по назначению нового руководителя крымского правительства. И тут забуксовала наша демократическая команда.

Турчинов сказал, что хочет провести консультации с руководителями фракций, которые собирались создавать демократическое большинство в парламенте. «Батьківщина» и «Свобода» были за. Но когда дошла очередь до Кличко, то тут дело застопорилось. Он заявил, что не согласен с идеей менять руководителей в АРК, пока, как он выразился, не будет «расписана шахматка» по всей стране вплоть до районных администраций. Это шокировало всех. Мы говорили, мол, Виталий, ты понимаешь, что мы можем потерять Крым? Уговоры длились дня три. А потом Турчинов сказал, что сам примет решение. Но Кличко ответил, что тогда не подпишет коалиционное соглашение. То есть возникала угроза невозможности сформировать правительство Украины. Так что приоритеты были расставлены неправильно, ведь никуда бы Кличко со своим шантажом не делся.

Что можно было еще сделать? Любыми средствами сбивать темп действий оккупантов. Следовало бы перекрыть основные трассы, блокировать взлетно-посадочные полосы гражданских и военных аэродромов. Я предлагал затопить паром, который ходит между Керчью и Кубанью. Но ничего сделано не было. И самое плохое, что тогда не было единого координационного штаба. Кстати, еще 23 февраля на заседании фракции я предлагал Яценюку создать такой штаб по Крыму и Донбассу (уже тогда было понятно, что ситуация и там накаляется), но он отказался.

– Недавно МИД заявил о подготовке переговоров по деоккупации Крыма в формате «Женева плюс». Почему это произошло только спустя два года? И может ли быть этот переговорный процесс результативным?

– Я не очень верю украинской власти. И думаю, что такую точку зрения разделяет большинство украинцев. Пока что воспринимаю эти заявления больше как пиар, нежели как что-то реальное. Да и на дипломатическом фронте уже допущено слишком много ошибок.

Кроме того, для меня формат «Женева плюс» – это нечто непонятное. Кто бы что ни говорил, но есть Будапештский меморандум! Наша власть возражает, мол, да, он есть, но гарантии-то не выполняются, да и Путин блокирует консультации на эту тему. Напомню, что Украина по просьбе мирового сообщества отдала ядерное оружие. И теперь мы должны не просить, а требовать, чтобы вместе с нами за стол переговоров сели страны-гаранты, пусть даже без РФ. Нужно, чтобы за этим столом вырабатывались меры по принуждению Путина к миру. А вопросы должна формулировать только Украина: это восстановление мира и территориальной целостности. Все, точка.

Но это не делается. К слову, глава украинского МИД Павел Климкин недавно летал в Лондон (Британия – страна-гарант). Я ознакомился с программой его визита и перечнем вопросов, которые он поднимал. Так вот, о Будапештском меморандуме ни слова…

– Ранее очень много говорили о том, что нужно создать Министерство по делам Крыма. Этого так и не сделали. Как считаете, нужно ли в принципе такое ведомство?

– У страны «болит» и Крым, и Донбасс. Не нужно искусственно разделять эти проблемы. В парламенте необходимо создать комитет по проблемам оккупированных и прифронтовых территорий, а также по вопросам вынужденных переселенцев. В 2014 году, когда прошли выборы в парламент, была идея создать такой комитет. Но некоторые говорили, мол, подобные структуры учреждают навсегда, а тут – временная проблема. А это ведь неправильно. Поэтому нужно, чтобы в следующем парламенте, а досрочные выборы уже практически стали реальностью, работал такой комитет. Также в правительстве нужно создать аналогичный оперативный штаб во главе с вице-премьером.

Не желая реально заниматься этими проблемами, Яценюк начал имитировать деятельность, создав Государственную службу по вопросам Крыма. Службе полтора года, а вы хоть раз слышали о том, что она полезного сделала? Нет.

А что президент? В свое время я пролоббировал восстановление представительства президента Украины в Крыму, которое сейчас находится в Херсоне. Оно задумано было как орган, который занимался бы первичным информированием и консультированием людей, выезжающих с полуострова. Но Администрация президента всем этим не интересуется, представительство работает практически без поддержки Киева. Порошенко подписал указ о создании службы по деоккупации и реинтеграции на базе этого органа… А теперь объясню: там работает 31 человек, включая уборщицу и водителя. Штатное расписание заполнено наполовину. Средняя зарплата составляет две тысячи гривен. И в рамках этого же штатного расписания создана новая служба. Да и какие глобальные вопросы можно решить в Херсоне? Это просто циничная насмешка над людьми.

Следующее: судебная власть должна устанавливать факты нанесения людям ущерба военной агрессией РФ. Такие вердикты суда могли бы в будущем стать мощной основой для принуждения агрессора компенсировать тот самый ущерб. Но и эти вопросы рассматриваются с большим скрипом.

– Как бы вы оценили заботу государства о вынужденных переселенцах?

– Они фактически брошены. Масштаб проблем несопоставим с возможностями экономики. Правда, в агонии правительство Яценюка, имитируя деятельность, утвердило комплексную программу по работе с вынужденными переселенцами. Но после того как я прочитал этот документ с красным карандашом, там живого места не осталось. Самое главное, что на государственном уровне никто не занимается систематизацией информации о нанесенном ущербе гражданам, бизнесу и самой Украине.

Мы с вами, налогоплательщики, с пониманием относимся к тому, что из тех налогов, которые мы платим в бюджет, часть средств идет, в том числе, на помощь вынужденным переселенцам. Но государство бедное, зарплаты маленькие и, соответственно, налоги небольшие. И возможности финансировать эти программы через бюджет тоже мизерные. Кто же должен возмещать ущерб, причиненный агрессией РФ? Конечно, сама РФ. Более того, есть прецеденты в мире.

Напомню, что была агрессия Ирака по отношению к Кувейту. Военные действия длились двое суток, а потом были семь месяцев оккупации Кувейта. Так вот, за агрессию Ираку предъявлены со стороны Кувейта претензии в сумме 452 млрд долларов (из них 140 млрд приняты и более 40 млрд уже выплачены). У нас масштабы претензий должны быть намного больше.

Как волонтерское движение помогало бойцам, так сейчас общественные организации вынуждены воевать на правовом фронте. Я с командой юристов в феврале прошлого года начал заниматься разработкой правовой технологии по ведению судебных процессов с государством-агрессором в интересах украинских граждан. И уже есть первые пилотные решения судов в Киеве и Херсоне по искам вынужденных переселенцев. Сейчас же мы готовы помочь тысячам людей в подготовке заявлений и на всех стадиях судебных процессов. Все это делается бесплатно в рамках нашей общественной организации «Сила права».

– В Крыму продолжаются преследования крымских татар. Уже идут разговоры о запрете Меджлиса…

– Для оккупантов все крымское население, включая даже тех, кто в самом начале аннексии бегал с российскими флагами и хлопал в ладоши, находятся под подозрением. Режим рассматривает их как пленных. Но, конечно же, есть группы особого риска для оккупантов. Это крымские татары, большинство из которых патриотически настроены, и молодежь. То есть люди, родившиеся в независимой Украине, для которых СССР – это пустой звук, а путинская Россия – чужая страна, оккупировавшая их родину. По отношению к этим людям действуют по-разному. Крымских татар попросту пытаются выдавить из Крыма. Они пока еще боятся в XXI веке провести депортацию. Но по сути то, что оккупанты делают, является косвенной депортацией. То есть крымских татар под страхом ареста, тюрьмы, смерти принуждают выезжать с полуострова.

С молодежью поступают иначе. Например, объявляют всякие мобилизации. Хоть это и происходит вопреки нормам Женевской конвенции 1949 года, которой запрещен призыв в армию страны-оккупанта. Кроме того, в крымских школах сегодня преподается искаженная история, предпринимаются попытки привить ненависть к Украине.

Дальше все будет только усугубляться. В том числе, и благодаря бездействию украинской власти. У нас как у государства есть много возможностей противостоять этому. Я бы сказал, что сейчас использована лишь четверть того арсенала по давлению на РФ, которым обладает Украина.

– Если говорить о крымских татарах, то они ведь могут  фактически объявить автономию, ссылаясь на Декларацию ООН о правах коренных народов. Почему мировое сообщество и Украина не апеллируют к этому документу?

– Украинское государство не должно перекладывать на плечи крымских татар вопрос деоккупации Крыма. Я считаю, что мы имеем возможности для мирного возвращения Крыма. Для этого надо задействовать Будапештский меморандум, дипломатические, юридические и экономические рычаги влияния. Нам следует при помощи судебных решений показать, что каждый день оккупации будет стоить РФ очень дорого. И России придется оплачивать эти счета даже после падения режима Путина.

– Когда Крым вернется в Украину?

– Это вопрос не наших детей и внуков, как говорил Яценюк. Это вопрос самого ближайшего будущего. Год-полтора – и мы сможем вернуть Крым. И мы бы давно приблизились к этой дате, если бы украинская власть действовала адекватно.

У нас нет альтернативы восстановлению территориальной целостности и суверенитета нашей страны. Иначе некуда будет возвращать Крым. Просто не будет украинского государства. Мы должны задействовать свой арсенал возможностей на 100%, и это даст нам моральное право обращаться к нашим зарубежным партнерам более настойчиво.

Но важно еще и другое: профильный парламентский комитет и штаб, о которых я уже говорил, должны не только решать сиюминутные проблемы, но и презентовать модель будущего развития Крыма и Донбасса. Чтобы у людей не было ни ложного страха, ни иллюзий.

– Как сейчас живет Крым?

– Все больше людей живет надеждой, что этот кошмар прекратится. Если оценивать ситуацию в экономическом плане, то все хуже и хуже. Все «фейерверки» в виде пенсий, умноженных на три, и фантастических зарплат закончились. Наступили будни. Кроме силовиков, которых Кремль подкармливает, остальные крымчане живут плохо.

Источник: Вечерние вести