Крымские активисты не намерены опускать плакат с именами политзаключенных. К этому они призывают социальных сетях в украинцев. Считают, что голос каждого здесь очень важен. Так же обращают внимание общественности на то, каким испытаниям подверглись и сами политзаключенные и их семьи.

«В детстве многих из нас пугали бабайкой. Если мне когда-нибудь придёт в голову чем-то напугать своего ребёнка, я точно знаю, что будет этим бабайкой. «Не будешь есть суп — расскажу, что творили российские силовики в Крыму во времена моей молодости», пишут активисты.

Например, фальсифицировали дела против неугодных, похищали адвокатов посреди бела дня на улице (про Николая Полозова), задерживали на 10 суток и устраивали в офисе обыск (про Эмиля Курбединова). Гоняли людей каждую среду в «суд» («Умеровские среды») и не считали нужным привезти Ахтема Чийгоза на оглашение его же приговора, хотя одно здание от другого находилось в нескольких минутах ходьбы.

Они вынуждали внучек Ильми-ага обнимать дедушку через металлическую решётку в психиатрической лечебнице, где его заперли для проведения какой-то экспертизы. А потом эти же внучки громко плакали навзрыд на фоне молчащей толпы людей, которые пришли поддержать Умерова. Потому что «два года колонии-поселения с запретом на любую публичную деятельность» — именно так звучал приговор этому человеку. Это именно они, люди в погонах, не пустили Ахтема Чийгоза на похороны к собственной матери. Которая до последней секунды хотела лишь одного — видеть сына на свободе.

«Услышав новость об освобождении, я подбежал к фотографии покойной жены и сказал: «Твоего сына освободили!» — и начал плакать. Теперь я прошу Всевышнего, чтобы и остальных заключённых освободили», — сказал Зейтулла Чийгоз.

По так называемому делу «26 февраля» есть ещё двое фигурантов — Али Асанов и Мустафа Дегерменджи. Они находятся под домашним арестом. «Ну, хоть не в тюрьме» — вздохнёте вы, а я отвечу, что они потеряли возможность обеспечивать семью, работать, передвигаться по городу, отвозить в школу детей, которых у Али Асанова, например, четверо.

Кстати, про детей: около сотни крымско-татарских малышей уже в курсе, каково это — просыпаться в 6 утра от выбивания двери и звона разбившейся посуды.

Потому что «волн» обысков в домах крымских татар за время оккупации было больше, чем в году государственных праздников

«То, что Чийгоз и Умеров уже на свободе — это, безусловно, одна из лучших новостей за недавнее время. Последние годы я видела их лица на плакатах в их же поддержку, которые держала, стоя на Майдане и под российским посольством в Киеве. Но в тот же момент вспоминаю одну из последних акций — «погляд із російського полону». Тогда было много родственников украинцев, которые сидят в российских тюрьмах и в Крыму. Плакатов было столько же количество, сколько и узников Кремля. Так вот — нам не хватало рук, просто физически люди не могли удержать все эти баннеры с фамилиями. Поэтому если вам кажется, что «постоять с листочком — недостаточно», позвольте не согласиться. В первую очередь вы привлекаете внимание и не даёте забыть о людях и том беспределе, который творит Россия. Помнить о них надо не только в Украине, но и в других странах, где есть те, для кого нарушение человеческих прав — важная проблема», – пишут активысты.

Мы всех их ждём. Дома. А некоторые ещё и своего дома тоже очень ждут.