Игорь Руляк вырос в Севастополе. С детства мечтал про флот. Был одним из лидеров ультрас ФК “Севастополь”, которые оказывали сопротивление “зеленым человечкам” и боевикам из так называемой “самообороны”. После того, как ему пришлось покинуть Крым – воевал на Донбассе в составе одного из добробатов, на ротациях пытаясь вступить в ряды ВМС. После того, как мечта детства осуществилась, и Руляк оказался в рядах 801-го отряда, он стал известен благодаря серии скандальных публикаций о кумовстве и коррупции в ВМФ. Сейчас старшина первой статьи Руляк готовит курсантов Института военно-морских сил Украины.

Он – один из самых ярких бойцов военно-морского флота Украины. И в интервью «Черноморке» он рассказал о том, как ему пришлось покинуть Крым, почему, не смотря ни на что, он решил связать свою жизнь с флотом и объяснил, почему Севастополь – город славы украинских моряков.

Почему вы решили уехать их Крыма?

Ситуация, которая на тот момент сложилась в Крыму, давала любому здравому человеку понять, что другого решения быть не может. Нас уже преследовали правоохранительные органы. Мы все уже были на карандаше у Службы безопасности Украины, которая на 99,9% перешла на сторону врага. Окунувшись во все перипетии того, что русские называют “крымской весной”, становилось понятно, что из-за моей позиции в отношении Украины решение остаться в Крыму не сулит ничего хорошего.

Мы видели, как пытают людей. Мы сами были в плену у “самообороны”. Мы были на этих так называемых “митингах”. Мы видели, кто на тот момент был наделен полномочиями решать судьбу других – это были и бандиты, и мусора в одной упряжкой.

Перспективы были безрадостные?

Да. То есть, дело было даже не в супер-патриотизме каком-то. Просто любой нормальный человек, взвесив все “за” и “против”, собирал вещи и уезжал. Так получилось и с нами. Мы это решение приняли под давлением СБУ.

То есть?

Позвонили и сказали: “Ну, что вы там? Надвижевали? У вас один день. Яцуба уже пописывает бумажки, кого в тюрьму отправлять”. Спасибо, что позвонили. Иначе бы мне тоже сейчас писали “письма счастья” куда-нибудь в район Лабытнанги.

Как в плену у самообороны оказались?

Наш тупеж был. Нашей проукраинской движухи – ультрас Севастополя. Мы участвовали в митингах за Украину и реально не думали, что вся милиция перешла на сторону врага. Это не просто какое-то политическое движение, как было в Киеве, когда вся милиция поддерживала Януковича. В Севастополе милиция перешла на сторону другого государства. Мы попались в лапы абсолютно нечаянно – в райотделе, где уже заправляла “самооборона”. Поэтому пришлось всякими хитростями вытягивать людей из этого плена.

Как вы оказались в райотделе?

Это сейчас тяжело объяснить человеку, который там не был. Нас побили возле памятника Шевченко, когда было его 200-летие, куда мы вышли на митинг. После этого митинга нас привезли в райотдел. Про именно эту ситуацию можно день говорить.

Мне сейчас из комфортного Киева кажется, что тогда перед крымчанами выбор стоял не такой уж и сложный. Как вся эта ситуация выглядела изнутри?

У каждого человека очень своеобразное представление про всю эту ситуацию. Много либеральных настроений, когда люди за Украину, но ничего противопоставить плохим дядям они не могут. С другой стороны, их можно понять, потому что само государство Украина даже не чесалось, ни по поводу эвакуации оттуда гражданского населения, ни по поводу эвакуации того же бизнеса.

Все эти пафосные статейки со словами, типа “Военно-морские силы принесли себя в жертву, чтобы Украину не разорвали на куски”… В чем проявлялась эта жертва? Люди, которые должны были меня защищать, которых я кормил, из-за которых попал в поле зрения спецслужб, когда мы пытались деблокировать части, просто сели в свои автобусы и выехали на территорию Украины. Гражданское население Крыма осталось на растерзание силовиков. Никто, ни один адмирал, не сказал: “Мы отсюда не уедем, пока в автобусы не сядут все гражданские и все активисты, которые нам помогали. Они просто уехали – и им классно. Вот если бы не звонок СБУшника, который по давнему знакомству нас предупредил, мы бы уже этапировались по территории “необъятной Рассеюшки” или работали на урановых рудниках.

Ну, и опять-таки. Какой выбор? Выбор чего? Стрелять-не стрелять? Или уехать – не уехать? На самом деле, если внимательно присмотреться, военнослужащих-крымчан, именно крымчан, которые уехали – их не так-то много. Эти истории про выбор, про то, что они не предали присягу – это все сильно громко. На самом деле, они просто поменяли одно место службы на другое. Они ничего не потеряли. Возможно, у кого-то в Крыму осталась служебная квартира. Но, никакой привязанности к территории у них не было. Да, в Крыму классно служить – красиво, климат хороший, части были большие. Но больше – ничего. Я таких называю “герои крымского котла”, когда человек сам из Запорожья или Тернополя, но рассказывает, как он в Крыму присяге не изменил.

Уезжать, когда тебя там ничего не держит, намного легче?

Конечно. Когда там бизнес, детские садики, дома, жены, дети, семьи, друзья, дедушки, могилки и вся жизнь переплетена с этой землей – это уже сложнее. Поэтому тот героический облик, который нам показывают, непонятно на чем основан.

Почему решили идти во флот?

Мечта детства. Всю жизнь читал книжки про флот, делал какие-то привязки к Украине, искал во всех этих великороссийских историях украинские привязки. Тот же матрос Кошка – один из героев обороны Севастополя 1854 года. Москали до сих пор пытаются его преподнести, как своего соотечественника, но он был украинцем, разговаривал на украинском языке. Почти все, кто оборонял Севастополь, – 90% из них, были украинцами. От этого никуда не денешься. Но почему-то наша страна их не героизирует.

Кажется, любая крымская военная кампания – держалась именно за счет украинцев.

Да, конечно. Большинство людей, принимавших в них участие, были украинцами. Просто потому, что пригнать 100 тысяч со Смоленской губернии или с Винничины – это разные вещи.

Получается, то, что мы про них не знаем – конкретно прокол Украины?

Да. Мы их не героизируем, мы не знаем про этих людей, которые прославляли нацию.

Я всегда бредил флотом, мечтал там служить. Отучился в юридической академии, но все равно не смог работать по профессии. Пошел на срочную службу в морскую пехоту, и с тех пор началось мое путешествие по подразделениям флота.

Вы родом из Севастополя. Реально, по вашему мнению, разбить вот этот миф, что Севастополь – город русской славы?

Конечно, реально. Откуда это пошло? По стечению обстоятельств, когда формировалась и зарабатывалась эта слава, страна называлась “Российская империя”. Но 95% тех, кто выборол эту славу – украинские моряки. До войны мы, проукраиниские севастопольцы, особо не придавали этому значение. Думали, что из песни слов не выкинешь. Была Российская империя – ну, что поделаешь? Флот – дело многонациональное.

Нам есть, что противопоставить. Просто нужно популяризировать своих героев, украиноязычных. Рассказывать про тех, кто воевал во Вторую мировую. В той же Крымской оборонительной операции воевало очень много украинских моряков. У нас есть много героев. У нас есть много крутых флотоводцев. В том числе – среди современников. Сейчас многие крутые парни уже показали, что флот не пасет задних и достойно воюет, защищая свою страну.

Сейчас суть флота – в чем? Флот – это всегда традиции. Можно ли опираться на те традиции, которые были раньше? Кажется, они больше великоимперские…

Как сказать. Российская империя, все-таки, эти традиции тырила у моряков всего мира. Флотские традиции во всем мире – практически одинаковые. Флотан из Голландии всегда поймет флотского из Украины или Франции. Просто у нас эти традиции осовковились и начался сундуковый дебилизм. Хотя сами традиции, которые сейчас убивают, они очень классные. И их надо чтить: и традиции морпехов, и традиции флота.

Если говорить о тактическом назначении – задачи у флота колоссальные. Тем более что у нас такая огромная морская граница с неприятельским государством. Нам надо тренироваться, учиться, развиваться все больше и больше, а на самом деле все идет на спад.

Почему?

Не знаю, чем это объяснить. Саботаж высшим руководством самого флота всех каких-то начинаний – это просто конкретный саботаж, который прикрывается тем, что для выполнения нет каких-то телеграмм или назначений.

С учетом всего опыта, вы бы еще раз приняли решение связаться с флотом?

Да. Я ни о чем не жалею. Вообще ни о чем. Понял, кто я есть, кто мои друзья, с кем я служу. Я для себя многое познал, благодаря всем этим событиям. Стал еще более твердым в своих убеждениях.
Я иногда думаю: “Жесть! Такое только в книжке могло произойти: война, Крым, оккупация, друзья, мертвые друзья”… Но я живу так же, как и жил.

Что было самым сложным после переезда из Крыма?

Бытовые условия. Ну как, сложным. Понятно, что все эти проблемы были решаемы, но бытовые проблемы – это то, что очень тормозит развитие и как военного, и как личности. Во всем остальном – все класс.

Бывшие друзья в Крыму остались?

Да, но я сейчас ни с кем там не общаюсь, даже с родственниками. Как отрубило.

Хотите вернуться?

Кончено! Мечтаю! Все время вспоминаю все: нашу природу, запахи, быт в Крыму. Крымчане – это была отдельная каста людей в Украине всегда. Очень хочется домой. Но пока так.

Верите, что вернетесь?

Конечно. Если такой треш случился с оккупацией, то вернуть Крым, думаю, тоже не будет проблемой.

«Черноморка» в Telegram и Facebook

Фото: Эдуард Крижановский