Презумпция невиновности – прекрасная вещь. Из тех правильных, киношно-книжных понятий, на которых держится вся наша цивилизация, с ее представлениями о добре, зле и справедливости. Вот мы все знаем, что предавать – плохо. Красть – нехорошо. Уважать чужие права и отстаивать свои – правильно. Оболгать другого – гадко. И что человек считается невиновным, пока его вина в совершенном преступлении не будет доказана в порядке, предусмотренном законом, и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Правда, тут есть важный нюанс. Презумпция невиновности – крутая штука в обществе, где к ней относятся с уважением, потому что с детства к этому привыкли. Где большинство счастливо чтит верховенство права, не отвлекаясь на разницу в политических взглядах и идеологических предпочтений. В Украине, к сожалению, общество этой суперсилы лишено. Поэтому у нас шоу, устроенное политическими деятелями, весит больше, чем закон. Представление о правде – значит больше, чем сама правда. Форма всегда побеждает суть.

История с делом об убийстве Павла Шеремета – отличная иллюстрация этому. Нам организовали шоу, растянув его на несколько актов с постановкой средней паршивости, поспекулировали на эмоциях, сыграли на страхах. Завершили все это драматичным указанием перстом на тех, кого выбрали виновными со словами «С̶ж̶е̶ч̶ь̶ ̶в̶е̶д̶ь̶м̶у̶!» «Наказать виноватых!».

И мы все радостно побежали линчевать и наказывать.

С легкостью плюнув на то, что любой человек (пусть даже открыто и официально обвиненный в каком-либо преступлении или даже арестованный в связи с этими обвинениями) считается абсолютно невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана по законам страны, и пока эта доказанность не будет подтверждена решением суда, которое вступило в законную силу.

С легкостью плюнув на то, что любой человек не обязан доказывать свою невиновность. Это задача следствия доказать безоговорочную его вину, которая ни у кого не вызывает ни тени сомнения. И если любой из нас не может доказать свою стопроцентную невиновность – это не может быть поводом для обвинительного приговора.

Бремя по поиску, сбору и предоставлению в суд доказательств вины обвиняемого лежит на стороне обвинения всегда. И если обвинение с ним не справляется – это его проблемы. Потому что оно плохо работает. Потому что все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого, которые до момента окончания судебного следствия не были устранены в законном порядке, суд обязан толковать в пользу обвиняемого. Все это – повод для признания любого из нас невиновным.

Но нам на это плевать. Ведь мы слишком ленивы, чтобы думать и отстаивать свои права. Нам удобнее считать, что это в красивых западных фильмах обвинительный приговор не может быть основан на предположениях (пусть даже очень авторитетных людей), не может основываться на догадках, не имеющих надлежащих доказательств, не может быть основан на свидетельских показаниях анонимных источников или на голословных утверждениях о «якобы» факте существования множества секретных доказательств, на ознакомление с которыми у суда нет допуска.

Это в книжках государство обязано обеспечить независимость судебных органов, где суд не должен являться органом уголовного преследования, не должен выступать ни на стороне обвинения, ни на стороне защиты или исполнять их функции.

Нам легче верить, что если это все не про нас, то и задумываться про это не стоит. Тратить силы на то, чтобы все эти принципы еще и соблюдались – вообще бессмысленно! Легче безоговорочно верить властным авторитетам на слово. Или безоговорочно не верить. Тут все зависит от политических предпочтений.

Поэтому мы позволили создать вокруг себя реальность, в которой все мы – дешевая разменная монета. В которой суть работы правоохранителей заключается в том, чтобы лгать и перекручивать, ради того, чтобы довести вас до тюрьмы. В которой все, что вы скажете – обязательно будет использовано против вас задолго до суда и самым подлым образом. В которой судебный приговор – это магический ярлычок, увеличивающий силы и репутацию любого политика и клеймом выжигающий все хорошее из жизни простого смертного.

Мы дружным большинством, без тени сомнения, легко поверили на слово всему, что на своем брифинге по делу Шеремета озвучили в полиции. Еще бы! Озвучили же в присутствии самого министра Авакова и самого президента Зеленского! Они же – люди уважаемые, за всякие глупости публично не впишутся, да и дыма же без огня не бывает! Надо верить, не задумываясь и не придираясь к доказательствам. Даже если сами уважаемые спикеры в этих доказательствах путаются.

В рамках публичного шоу Александр Рувин, директор Киевского научно-исследовательского института судебных экспертиз, рассказывая о доказательствах по делу Шеремета, пояснил, что особенности человека и его движения, – они как почерк, их изменить невозможно. А дальше – внезапно – рассказал, как доказательства не с первой попытки следствию что-то доказали:

«Каждый человек ходит по-своему, он руку поднимает по-своему, он ногу ставит по-своему. И тут не обязательно было приглашать человека из Великобритании, нам достаточно своего опыта. Мы 20 лет этим занимаемся. Но у нас не совпадали наши результаты с тем, на что надеялось следствие. Потому что мы не подтверждали ни Грищенко, ни Кияна о том, что они там в это время находились. Нам пришлось пригласить нашего специалиста и коллегу из Англии, и вместе мы проверяли все видеозаписи, смотрели, как кто ходит, как ставит ноги. И пришли к одному и тому же выводу, который дал нам возможность выдать вот эту экспертизу».

Это ту, которая привязала всех свежих фигурантов к делу. И которая, судя по тому, что зачитали в суде адвокаты, не может однозначно указать, кто там на записях ходит. Почему тогда мы в нее верим?

Арсен Аваков, в рамках публичного шоу, заявил, что мастера следствия уже почти вычислили, кто нажал на кнопку детонатора, убив Шеремета своей рукой. Даже скрины еще одной записи показал:

«Эта девушка в парике, в специальных очках. Это – человек, который нажимал на кнопку. Мы имеем гипотезы, кто этот человек. Но мы не знаем точно».

Нашли – и слава Богу! Но. В скандальных судах над ветеранами и волонтерами нам зачитали, помимо всего прочего, уведомления о подозрении. И согласно им, на кнопку нажимала Юлия Кузьменко. Какому выводу следствия тут верить? И как это облегчает положения Кузьменко, которую за это взяли под стражу. И которую массово травят, уже называя убийцей и не совсем адекватной, с легкой подачи того же Авакова. Просто потому, что он позволил себе такие высказывания в прямом эфире.

Массовая аудитория будет верить в то, что ей эффектно представят люди при должностях. Аваков, к слову, это знает. Потому он и озвучил прекрасную цель в этом расследовании: «Я буду счастлив дотянуться до заказчиков, и чтобы все в это поверили».

Ему важна вера большинства, а не неопровержимость доказательств. Нашему же большинству важно, чтобы политическое шоу было ярким и убедительным, а не основанным на доказательствах.

Хотя как раз большинство – больше всего заинтересовано в том, чтобы судебные процессы были не политическим шоу, а скучным и скрупулёзным процессом, где внимательно рассматриваются все доказательства. Потому что завтра будет другая политическая игра и на месте подозреваемых может оказаться любой. Если не будет независимого и грамотного расследования с объективным судом, с обществом, уважающим презумпцию невиновности, – любой представитель большинства будет обречен.

Потому что именно для представителей большинства судебный приговор ставит крест на нормальной жизни.

Редакция сайта не несет ответственности за содержание блогов. Мнение редакции может отличаться от авторского.

Читайте «Черноморку» в Telegram и Facebook