Слышали же о том, что все ветераны, вернувшиеся с войны слегка не в себе, слишком агрессивно реагируют на людей, легко взрываются и вообще представляют опасность для окружающих? Так вот сегодня я вам расскажу, почему тезис «Все атошнки – странные» слегка преувеличен.

Находясь на позициях передовой, военные большинством воспринимаются как «наши героические мальчики, которые в окопах отдают за нас самое дорогое». Возвращаясь домой, оказывается, что военные уже – «ветераны неадекватные, которые беззаконничают, как хотят – все равно им все простят». Почему так?

Думаю, из-за различий в поведении, реакциях и проявлении эмоций у гражданских и военных. Давайте начнем разбирать с элементарного – с эмоций.

У ветеранов эмоции проходят иначе, чем у невоенных людей. Почему? Потому что воины длительное время находились в экстремальных условиях и постоянном нервном напряжении. Это сильно меняет то, как проживаешь эмоции и как проявляешь их наружу.

На войне постоянно приходится решать несколько важных задач одновременно. Настолько важных, что от них зависит не только твоя собственная жизнь, но и жизни многих людей рядом. Решать эти задачи и нести за них ответственность приходится на протяжении длительного времени, без перерывов на обед и выходные. Постепенно к этому привыкаешь.

В итоге начинает казаться, что столкнувшись с трудностями, обычный, не воевавший, человек начинает суетиться, хватаясь за все подряд, закатывая истерику, «весь мир ополчился против него», но так и не решив проблемы по сути. Ветеран наоборот мобилизует все доступные ресурсы на решение проблемы, пытаясь выделить первоочередное и важное, а второстепенное решится в ходе решения основной задачи.

Это не значит, что ветераны не устраивают истерик. Еще как! Но. Истерика воевавшего внешне может быть не заметна окружающим. А уж если она проявляется, то это похоже на взрыв бомбы. Потому что если она вылилась на поверхность – значит сил нет все держать в себе и пошел эмоциональный выхлоп.

Эмоциональный выхлоп похож на взрыв тротила – чтобы получился хороший «бабах», надо создать давление. Например, если тротиловую шашку засунуть в печку и не закрывать в печке дверку, то будет просто огонь и тепло, но если создать давление, закрыв дверку печки, то будет громкий «бабах», сопровождающийся различными разрушениями. Так же происходит и с эмоциями. Если у ветерана есть возможность проговаривать неудобные моменты или переключать свое внимание на то, что не касается конфликтной темы, избытка эмоций внутри не происходит. Если такой возможности нет – происходит переизбыток эмоций и взрыв неизбежен. С не-ветеранами этот механизм работает так же, но у ветеранов взрыв более разрушительный.

Эмоциональный переизбыток может произойти по многим причинам, но, в основном, он происходит, когда регулярно наталкиваешься на непонимание окружающих. Война – это командная работа, где каждый в команде четко знает, что и как делать без дополнительных вводных и подсказок. Если воин говорит, что сделает, то просто берет и делает, а не придумывает кучу причин и отговорок, чтобы объяснить, почему не сделано.

Воин привык к тому, что если делаешь что-то, то делай, не оглядываясь назад, потому что тыл прикрыт и ты не один. Ты делаешь и не думаешь, что скажут люди.

Вокруг много людей, которые могут рассказывать, что власть не такая, коррупция везде и вообще все плохо. Легче или вообще не делать, или найти кого-нибудь, кто сделает за тебя. Такой подход окружающих отвлекает и расслабляет. Потому что постоянно слышишь, что ничего не получится, все куплено и разделено, и вообще лучше выпей и не дергайся, ты на войне отстал от жизни и ничего не понимаешь.

Наслушавшись подобного и столкнувшись с бюрократической машиной многие опускают руки, а потом и сами опускаются, закрывшись в собственном мирке как в ракушке. Тем временем те же человечишки, наговорившие всякого, начинают тыкать пальцем и орать громче всех: «Смотрите! Он – контуженый, бухает, ничего не делает, а живет на пенсию с наших налогов, зачем нам нахлебник, которого в любой момент перемкнет, и он начнет всех убивать?».

Если человек захотел сделать, например, какой-нибудь проект, то гражданские, как правило, начнут отговаривать, рассказывая какие трудности возникнут и при любых нестыковках будут говорить: «Тебе ж говорили, что ничего не получится». Ветеран подойдет к помощи конструктивно и скажет, что пытались делать для решения проблемы и какие моменты не получалось исправить, а что получилось и какими методами пользовались, уточнив, где какие проблемы могут возникнуть. То есть даст четкую инструкцию с руководством, что и как делалось, а что делать не стоит.

Разность в восприятии проблем и подходов для решения задач часто приводит к психологической перегрузке. Особенно ярко проявляется в общении с чиновниками. Часто люди не видят границ в своих шутках.

У меня был случай, когда пришлось разговаривать с сотрудниками районной администрации. Я пришел к ним за печатью на справку. Печать не поставили ни в первый приход к местным чиновницам, ни во второй, ни вообще. Почему? Я так и не понял. Могли, но не захотели. В последний визит в кабинет к престарелым принцессам бюрократического царства, вместо консультационной помощи чиновницы начали подшучивать надо мной, объясняя, что они мне ничего не должны, и вообще они пошутили, когда сказали, что сделают свою работу.

Эти барышни позволяли себе шутки шутить даже после просьбы этого не делать, но моя просьба была добросовестно проигнорирована. А когда меня начало трясти от злости, они с ехидным прихихикиванием предложили вызвать скорую, так и не дав внятной консультации. Через пару дней был в другом государственном учреждении, с той же справкой, за той же печатью. И там встретил совсем другое отношение. Никаких престарелых чиновниц, строящих из себя старшеклассниц на свидании. Просто пришел, объяснил суть проблемы – за несколько минут распечатали нужный документ, поставили печать и провели четкий инструктаж дальнейших действий. Два учреждения одного города. А по ощущениям в первом случае – банальный «совок», где чиновник всегда прав, а во втором – европейский сервис, где чиновник знает, что он не царек, а представитель власти и ведет себя соответственно.

Еще выбешивает, когда обещают сделать, а не делают. Например, когда поломана машина и мастер обещает быстро отремонтировать поломку, но на самом деле мастера нет даже в городе.

Этот краткий экскурс в мир раздражающих ветеранов явлений был сделан, чтобы объяснить простую мысль. Я не говорю о том, чтобы перед ветеранами падали на колени. Просто хочется банального человеческого понимания и уважения. Всем. Это сильно упростило бы процесс возвращения с войны. Почему именно это – объясню во второй части.

Редакция сайта не несет ответственности за содержание блогов. Мнение редакции может отличаться от авторского.

«Черноморка» в Telegram и Facebook

Иллюстративное фото: Noah Brooks | mil.gov.ua