Международное гуманитарное право (МГП) – понятие, знакомое не всем украинцам, несмотря на продолжительный вооружённый конфликт на Донбассе. Тем не менее, с начала вооружённого конфликта нормы Международного гуманитарного права распространяются на Украину. О том, что это значит, в интервью «Черноморке» рассказала глава представительства международной неправительственной организации Geneva Call в Украине Варвара Пахоменко.

Чем занимается «Женевский призыв»?

Это международная неправительственная организация с главным офисом в Женеве, которая существует около двадцати лет. Главная наша цель – продвижение норм и стандартов Международного гуманитарного права, или «Права войны» среди людей с оружием, то есть среди комбатантов, как их называет Международное гуманитарное право. Делается это для того, чтобы защитить в первую очередь гражданское население в зоне вооружённого конфликта.

Организация работает по всему миру в зонах вооружённых конфликтов, сейчас это 18 мест, и взаимодействует как с государственными, так и негосударственными вооружёнными акторами. Когда мы говорим о негосударственном вооружённом акторе, это могут быть какие-то вооружённые структурированные группы подполья, армия освобождения, самопровозглашённые государства и так далее. Как с государственными, так и с негосударственными акторами мы пытаемся вести диалог, обучаем их, проводим тренинги, помогаем разрабатывать внутренние регулирующие документы для военных, которые касаются защиты гражданского населения согласно нормам Международного гуманитарного права.

Что такое Международное гуманитарное право, и в каких случаях оно начинает действовать для какого-либо государства? На кого оно распространяется?

Современное понимание МГП появляется в ХIХ веке, но сама идея о необходимости правил, по которым бы велась война, она существует очень давно. С ХIX века начинают появляться международные документы: Женевская конвенция – в 1864, после битвы при Сольферино, также существует Санкт-Петербургская декларация, подписанная 150 лет назад. Они были прежде всего посвящены защите военных – раненых, больных, пленных, а также говорили о гуманном обращении с телами погибших. Собственно, это во многом отражало то, как тогда велись вооружённые конфликты, а шли они между странами, и, как правило, на каком-то поле боя, где армия встречалась с армией.

Люди поняли, что необходимо регулировать процесс ведения боевых действий, дабы избежать ненужных страданий. Международные конвенции о МГП регулировали, какое оружие нужно или не нужно использовать в ходе вооружённых конфликтов. Идея состояла в том, чтобы избежать применения того оружия, которое причиняет избыточные страдания. Подразумевалось, что военные должны руководствоваться военной необходимостью: победить, а не просто мучить своего противника, а также помогать тем, кто уже не воюет: если человек ранен и больше не способен воевать, он не сопротивляется, его нельзя «добивать», в него нельзя целиться, более того – даже если речь идёт о раненом с противоположной стороны, ему нужно помочь.

Если это тело погибшего, о нём также нужно заботиться, даже если это тело погибшего противника. По крайней мере, его нужно постараться идентифицировать, чтобы было известно, что этот человек погиб, и об этом потом можно было сообщить противоположной стороне, властям, родственникам, чтобы люди годами не считали человека пропавшим без вести, не искали его.

Собственно, вот с этого и начались международные документы о Международном гуманитарном праве. Следующий важный этап в его развитии наступил после Второй мировой войны, когда стало понятно, что очень сильно пострадало гражданское население. Множество боёв происходило в городах, в населённых пунктах. В 1949 году, после Второй мировой войны, появляются четыре Женевских конвенции, и четвертая как раз посвящена именно защите гражданского населения.

Как я уже сказала, цель военных – военная победа. Международное гуманитарное право – отрасль права, не считающая преступлением сам факт убийства. Военные могут убивать. А Международное гуманитарное право регулирует, как и кого они должны и могут убивать. Главное: гражданское население не должно становиться целью. Когда военная операция планируется и проводится военными, она должна быть направлена в первую очередь против комбатантов.

Кто такие комбатанты? Часто сталкивалась с тем, что термин воспринимают как некое «ругательное слово», а не как международно признанный термин, пусть пока знакомый и не всем украинцам.

Комбатант – это, на самом деле, довольно нейтральное и общее понятие, описывающее человека, принимающего непосредственное участие в боевых действиях. Появился он изначально, чтобы описать представителя вооруженных сил правительственных войск. Комбатанты имеют, согласно МГП, определенные права и обязанности. Представители негосударственных вооруженных групп тоже имеют определенные обязанности, об этом говорится в статье 3 всех четырех Женевских конвенций.

Как «ДНР» и «ЛНР»?

Или, например, «Курдская рабочая партия», которая воюет в Турции: формально это не армия, но, тем не менее, это структурированное подразделение, подпадающее под категории идентификации, о которых говорит Международное гуманитарное право: есть цепочка командования, могут исполняться приказы, у них есть отличительные знаки, по которым можно отличить военных от гражданских, у них есть оружие, и они вовлечены в боевые действия.

Продолжу тему развития Международного гуманитарного права. Далее войны стали вестись всё больше не в таких классических условиях, где одна страна объявила войну другой стране. После Второй мировой войны распались какие-то империи, произошло освобождение колоний в Африке и Азии, и появилось много негосударственных вооружённых групп – то есть, тех, кто не был на тот момент представителем государственных властей. И чтобы как-то отразить новую реальность, в 1977 году появляются два дополнительных протокола к Женевским конвенциям, и второй из них посвящён как раз немеждународным вооружённым конфликтам.

Там сказано, что участниками конфликта, сторонами конфликта могут быть как представители государственных силовых структур, так и негосударственных силовых структур. Они могут воевать друг с другом, либо представители негосударственных вооружённых структур могут воевать друг с другом (даже без участия государства, но на его территории). Протокол гласит, что, вне зависимости от того, является такая структура государственной или негосударственной, – если речь идёт о структурированной группе, описанной выше, на неё ложатся обязательства, которые прописаны в Международном гуманитарном праве, а раненые, больные бойцы должны находиться под защитой.
Сейчас в мире нет практически ни одного конфликта, в котором так или иначе не были бы задействованы негосударственные вооружённые группы.

Как и почему Международное гуманитарное право касается вооружённого конфликта на Донбассе?

Конфликта на Донбассе Международное гуманитарное право касается так же, как и любого другого вооружённого конфликта.

Здесь важно говорить о том, что, вне зависимости от того, международный это конфликт или немеждународный – нет ни одного легитимного, признанного института, которому бы международное сообщество предоставило бы полномочия квалифицировать конфликты – являются ли они международными или немеждународными, – основные базовые гарантии в отношении гражданского населения и тех, кто больше не участвует в конфликте (больные, раненые, погибшие) являются примерно одинаковыми. Должна быть гарантирована защита гражданского населения, должны быть гарантированы базовые права, среди которых – свобода от пыток, свобода от рабства, должны быть гарантированы права тех, кто содержится под стражей. Не должно использоваться запрещённое оружие, как и незаконные методы ведения войны.

Нельзя целенаправленно нападать на гражданских, или на гражданские объекты. Нельзя брать заложников или использовать людей в качестве «живого щита». Нельзя просто так перемещать людей, переселять их насильственно, если на то нет обоснованной крайней военной необходимости, и даже в ситуации крайней военной необходимости это положено осуществлять на какой-то ограниченный период времени, и предоставлять этим людям защиту и кров.

Защита гражданского населения подразумевает не только ненападение, а и не рекрутирование гражданских в военные структуры.

Кроме того, необходимо гарантировать детям право на образование, поскольку это одно из базовых прав. Нужно по возможности не ограничивать образовательный процесс. Нельзя атаковать школы, университеты – это гражданские защищённые объекты. Также военные не должны использовать учреждения образования для своих нужд: размещаться в них или в непосредственной близости от них, размещать в них оружие, поскольку эти объекты в таком случае могут быть атакованы, они теряют свой защищённый статус. Нельзя атаковать медицинские миссии, врачей. Врачи находятся под защитой по нормам Международного гуманитарного права. Необходимо обеспечивать доступ независимым непредвзятым гуманитарным миссиям, и вообще – гарантировать базовые гуманитарные потребности населения.

Всё, что я перечислила, приложимо к конфликту на Донбассе.

Есть ещё важный момент в плане защиты гражданских: правила использования противопехотных мин. Есть два типа мин: те, что активируются дистанционно, а есть те, что активируются жертвами при непосредственном контакте с миной. Противопехотные мины, активируемые жертвами, использовать запрещено, поскольку это оружие неизбирательного действия, и нельзя знать, кого оно поразит. А международная практика показывает, что большинство жертв такого оружия – именно гражданское население. Необходимо, кроме того, составлять карты минных полей, чтобы опасные для гражданского населения зоны были обозначены, проводить обучение мирного населения относительно угрозы, минной опасности, помогать жертвам минно-взрывных травм. Международное гуманитарное право содержит множество правил в отношении использования оружия.

Международное гуманитарное право – это свод правил (часто очень технических) для военных. Если говорить о конфликте на Донбассе, то тут ещё следует учитывать, что речь идёт о территории с очень высокой плотностью населения, в том числе, городского населения. Военные должны быть ориентированы на то, чтобы гражданские не пострадали, или же – на минимизацию жертв среди гражданского населения.

То есть, вне зависимости от желания правительства и военачальников, Украина обязана следовать нормам Международного гуманитарного права?

Во-первых, Украина является подписантом очень многих международных конвенций и деклараций, обязывающих исполнять правила ведения войны. Многие из этих норм интегрированы и в национальное законодательство – это и военный устав, и какие-то подзаконные акты, распоряжения и инструкции Министерства обороны и прочее. И в Уголовном Кодексе Украины говорится о преступлениях, которые квалифицируются как военные преступления и преступления против человечности (геноцид, пропаганда войны, использование незаконных методов ведения войны или незаконного оружия).

Но я хочу обратить внимание на то, что даже если эти документы государством не подписаны, и в национальном законодательстве ничего подобного нет, – это в любом случае не снимает ответственность по соблюдению базовых гарантий.

Также следует учесть, что особенность Международного гуманитарного права состоит в индивидуальной ответственности – отвечать будет не страна целиком, а тот командир, который отдавал неправовой приказ или не препятствовал нарушениям, совершенным подчиненными.

Где и по какой процедуре расследуются преступления, связанные с вооружённым конфликтом?

Есть международные инстанции – и Международный уголовный суд в Гааге, и Европейский суд по правам человека (хотя он сфокусирован не на Международном гуманитарном праве, а на правах человека, но, тем не менее, многие преступления, которые совершаются в ходе вооружённого конфликта, являются нарушениями прав человека).

Если мы обратимся к примерам других стран – например, Балканских, то большинство осуждённых за военные преступления были осуждены на национальном уровне специально созданными судами, которые разбирали именно военные преступления.

Мне бы хотелось ещё подчеркнуть, что от совершения подобных преступлений должна удерживать не только угроза ответственности. Соблюдение норм Международного гуманитарного права, скорее, показывает профессионализм военных (способность хорошо планировать и исполнять военные операции, понимать, какое оружие ты будешь сейчас использовать, хорошо оценивать ситуацию в контексте присутствия гражданского населения в районе проведения военной операции и так далее). Также это вопрос репутации: армия или вооружённые группы, которые совершают меньше нарушений, пользуются лучшей репутацией как среди местного населения, так и на международном уровне.

Это и задел на будущий мир: тому, кто совершал меньше нарушений, впоследствии будет проще вести мирные переговоры, проще будет возвращаться к мирной жизни. Снова наглядный пример с заминированием территорий – это проблема на десятилетия, и у неё есть не только гуманитарный аспект (гибель и травматизм гражданского населения), но и вопрос эффективности экономического развития: снижается инвестиционная привлекательность такого региона, заминированные территории невозможно использовать для ведения сельского хозяйства, для строительства. Эта проблема потребует выделения значительных средств, например, жертвам (которые также выпадут из экономики и не смогут работать на восстановление нормальной жизни после войны) – всю жизнь.

То же самое касается образования. Если дети не смогут ходить в школу, поскольку она разрушена, – это значит, что они не получили нормального образования, они не смогут дальше поступить в ВУЗ и получить специальность, соответственно – снижается качество жизни.

Распространяется ли Международное гуманитарное право на преступления, скажем, гражданских чиновников, которые, например, совершили сговор с представителями противника, и этим нанесли существенный вред мирному населению?

Здесь важно понимать, что гражданские люди находятся под защитой Международного гуманитарного права. Но если они вовлечены напрямую в ведение боевых действий: воевали, предоставляли какую-то шпионскую информацию, которая точно будет способствовать преимуществу противника, – они могут потерять свою защиту, и их (возможно) можно будет атаковать. Гражданские тоже должны это понимать.

Почему важно рассматривать без эмоций вооружённый конфликт, его последствия и связанные с ним преступления?

Начнём с того, что Международное гуманитарное право ни слова не говорит о том, почему началась война. Это не его задача. Международное гуманитарное право – это правила ведения войны. Оно исходит из того, что, к сожалению, войны существуют… На самом деле, безэмоционально здесь говорить трудно, и я как человек скажу – лучше бы войн не было.

Люди не должны погибать во время войн. Но, если уж войны существуют, необходимы какие-то правила, которые должны их регулировать. Международное гуманитарное право не смотрит на то, кто прав в конфликте, и кто виноват. Оно говорит: «Ну, раз вы участвуете в конфликте, то вы должны следовать этим правилам».

Каким образом гражданские люди могут просигнализировать о том, что в их отношении военными группами было нарушены нормы Международного гуманитарного права?

В Украине работают различные правозащитные организации – местные и международные, такие как Amnesty International или Human Rights Watch – работает миссия Комиссара ООН по правам человека, офис омбудсмена Украины по правам человека. Все они занимаются мониторингом нарушений прав человека и МГП, некоторые из них оказывают помощь в восстановлении нарушенных прав.

Читайте также Международное гуманитарное право: правила войны. Памятка для комбатантов