Как-то в концлагере Аушвиц мне показали место, где расстреливали пленников. Пуля для многих была милосерднее смерти от газа «Циклон-Б». А потом нас повели внутрь одного из зданий и показали камеру, в которой умирал Максимилиан Кольбе. И его смерть была еще страшнее газа и пуль.

Кольбе был польским священником. Узник №16670. Во время нацистской оккупации он прятал евреев и организовал нелегальную радиостанцию. Через несколько месяцев после его ареста и пребывания в концлагере, из его блока сбежал пленник. Немцы не нашли сбежавшего, и тогда комендант лагеря Карл Фрич отобрал 10 человек из блока и – «в наказание» – приказал заморить их голодом. Чтобы другие даже не допускали мысли о побеге. Одним из этих 10-х был солдат Франтишек Гайовничек. Узнав о приговоре, Гайовничек заплакал и сказал, что больше никогда не увидит жену и детей. Тогда из толпы выступил Кольбе и предложил себя в качестве замены. Фрич согласился.

Смертников закрыли в камере блока №13 без еды и воды. Кольбе все это время поддерживал собратьев: говорил с ними о Боге, готовил принять смерть по-христиански. Жители камеры №13 пели гимны и молились. Смертники отходили по одному. Остальные же ждали своего часа среди нечистот и разлагающихся тел. Через три недели в камере осталось четверо живых – в том числе и Максимилиан Кольбе. Накануне праздника Успения Богородицы их «помиловали» и убили уколами фенола в сердце. Это было лето 1941-го.

Макисимилиана Кольбе поляки возвели к лику святых. Это случилось в 1982 году в присутствии того самого, спасенного священником, Франтишека Гайовничека.

Сегодня статуя Кольбе находится среди десяти великомучеников ХХ столетия в Вестминстерском аббатстве. В его честь построили храмы…

Тогда, много лет назад, эта история восхищала и вызывала слезы. Осознать, что такая нечеловеческая жестокость возможна, как и то, что можно настолько самоотверженно любить людей – было сложно. И совершенно нельзя было поверить, что у меня будет дежавю. В моей родной Украине был человек, который практически повторил судьбу Максимилиана Кольбе.

Ему 38 лет, его зовут Игорь. Он из Киева. В 2014 году Игорь Брановицкий добровольно идет в армию и попадает в Донецкий аэропорт, в самую страшную фазу его обороны. В ночь с 20 на 21 января все, кто могут уйти из аэропорта – уходят. Выносят с собой транспортабельных. Самые тяжелые остаются в аэропорту. С ними остается десяток бойцов. Среди них – Игорь. У него тоже есть возможность уйти (ночью был густой туман), и он цел. Но Игорь принимает решение остаться с теми, кто обречен. Бойцы дают раненым воду и пытаются согреть.

В ту ночь на его руках умер его близкий друг. И еще несколько бойцов. Когда боевики пришли в аэропорт, они начали искать пулеметчика, который сделал им много проблем. Игорь сказала, что пулеметчик – он. Чем спас других. Его избили до бессознательного состояния, многие кости были переломаны. К слову, среди тех, кто пытал Брановицкого, был россиянин – священник Илья Ритинский.

Побои были настолько сильными, что даже у кого-то из палачей дрогнуло сердце – для Игоря позвали врача, перебинтовали и вызвали «скорую». Но россиянин Арсений Павлов, тот, который «Моторола», решил иначе. И, как он сам выразился, «проявил милосердие». Павлов дважды выстрелил из пистолета Игорю в голову. Россияне, так громко празднующие победу над нацистами, точь-в-точь повторяют их «подвиги» на Донбассе.

На последнем прижизненном видео Игоря и других украинских бойцов допрашивают. Его лицо в крови, кровь и на синей толстовке, в которой он одет. Игорь отвечает спокойно. Смотрит прямо. На лице – ни намека на страх. Не просит помилования.

Во время пыток его заставляли стать на колени. А когда он отказывался – стреляли по ногам из травматического оружия. Они переломали ему кости, но не сломили его.

Тело Игоря попадет на подконтрольную территорию в марте. 3 апреля его наконец похоронят в родном Киеве. Через полтора года после смерти Игоря Брановицкого уже на государственном уровне признают Героем Украины. Его Золотую Звезду получила мама – Нина Константиновна.

Я познакомилась с ней случайно – на годовщине Иловайских событий. Она помогала родным погибших ребят монтировать выставку. Улыбчивая, светлая, очень приветливая женщина. Она сказала что-то со словами «Мой Игорь…» и я поняла, откуда мне знакомо ее лицо. Попросила просто обнять ее и сказала: «Спасибо вам». Теперь Нина Константиновна рассказывает о своем сыне. О том, как он любил творожную запеканку и книжки по истории. Каким бескомпромиссным был, когда речь шла о справедливости и чести. Каким заботливым сыном он был. Самым лучшим.

Последнее пристанище Игоря Брановицкого – Берковецкое кладбище. Его могила совсем недалеко от центральной аллеи. Среди многих других, над которыми развивается сине-желтый флаг. Сегодня – их праздник.

Читайте «Черноморку» в Telegram и Facebook