В захваченном российско-оккупационными силами Луганске найти достойную по оплате работу практически нереально. Отчаявшись, простые жители ищут любую возможность вырваться из оккупации и найти работу, с целью заработать себе хоть каких-нибудь денег. На столбах и остановках в Луганске пестрит масса объявлений о работе в РФ: сбор яблок, томатов, работа в теплицах. Луганчанин Евгений решил поехать на лето, чтобы заработать денег в РФ: нужно было кормить маленькую дочь и жену в декрете. Но молодой человек и не догадывался, что в России вместо денег и комфортных условий работы, которые обещали авторы объявления, его ждет настоящее трудовое рабство. Житель Луганска подробно рассказал в интервью «Черноморке» о своих злоключениях.

Евгений, здравствуйте, расскажите о себе немного.

Мне 32 года, родился в простой рабочей семье, закончил машинститут, по образованию горняк. Раньше работал в шахте в Краснодоне (после переименования Сорокино – авт.), зарабатывал нормально. Потом сократили. Пытался на рынке работать, торговал автозапчастями, но прогорел. Год назад женился, у меня годовалая дочь.

Как вы нашли эту работу? Неужели в Луганске не нашлось занятия, что пришлось отправляться на чужбину? Что обещал работодатель и как вы на него вышли?

Не нашлось. А куда идти работать, у нас тут работы реально нет. Разве что в «армию» только, но у меня жена и маленькая дочь, их нужно кормить и обеспечивать. А тут увидел объявление на остановке. Пишут, что требуются на яблоки рабочие в Краснодарский край. Оплату обещали 30 тысяч рублей (около 12 000 гривен) в месяц. Для наших краев зарплата более чем хорошая. Проезд, питание, проживание бесплатно обещали. Почему бы и не согласиться. Думал, поработаю месяца три, денег домой привезу. Ну, я и позвонил, это было начало июля.

Как вас встретил работодатель? Сразу же повёз в Россию?

Вербовщиком, так сказать, оказался луганчанин, Сергей назвался. Он назначил время и место. Через пару дней нас собрали, человек семь, возле луганского автовокзала. Погрузились в маленький бусик, белый мерс, и повезли на границу российскую через пункт пропуска Изварино. Там таможню, все дела, прошли быстро, вопросов не возникало. Настроение веселое, компания хорошая подобралась: из Луганска несколько человек, еще кто-то из Краснодона, и из Лутугино была там парочка. В общем, все местные и безработные. Уже по Ростовской области ехали, когда, сумерки были, мы начали свои «тормозки» разворачивать и кушать. Остановились на заправке, в туалет там сходили. И тут этот Сергей, ну вербовщик, говорит: мужики, давайте отметим это дело, я вас пивом угощаю. Ну, мы и согласились. Он нам из пластиковой баклажки начал наливать по стаканам одноразовым. Я выпил, меня резко срубило, и я уснул, точнее даже просто вырубился. Как я понял на следующий день, он нам подмешал что-то.

Как вы это поняли?

Утром такое состояние было… Как под наркотой какой-то. Вроде и соображаешь всё, но в то же время башка не варит совершенно. И сонливость, и слабость. Я говорю ему: Сережа, что ты нам за пиво дал? А он говорит, ну пропало, наверное, по жаре. Я потом еще полдня продремал в этом автобусе. Едем: Кропоткин, Невинномысск… Говорю: а куда мы едем, это ж уже Ставрополье? А этот Сережа, значит, говорит: тут планы поменялись, едем в Нальчик. Говорит, там, мол, работы больше и лучше заплатят. Почему он сразу этого не сказал? Это уже должно было насторожить, но почему-то я тогда к этому равнодушно отнесся, Нальчик так Нальчик.

И куда в итоге вас привезли? Что вы там увидели? Соответствовало ли увиденное тому, что обещали работодатели?

Привезли в какое-то село, Второй Лескен называется. Это далековато от Нальчика, Кабардино-Балкария. Выгрузились. Смотрю: сарай какой-то стоит, типа барака. Внутри целый ряд деревянных нар. Ну, думаю, какая-то подсобка. Этот Сережа куда-то ушел, выходит кавказец нас принимать. Мы говорим: где нам ночевать? А он – так проходите, прямо здесь. Я зашел и в шоке был: реально старые нары, сверху матрасы грязные и тряпье какое-то. Как тут ночевать, спрашиваю? Окон кое-где нет, мухи какие-то роятся. Тут Сергей пришел, наш вербовщик, говорит, ну потерпите день два, мы вас определим куда-то. Переночевали, на следующий день этот Сережа попросил у нас паспорта, якобы для того, чтобы оформить все документы, мол «всё же официально». И исчез. Мы говорим этому кавказцу, который представился Магомедом, где наши паспорта? А он: а я откуда знаю, я у вас их не брал. Я говорю: хватит валять дурака, отдавай паспорт, я домой поеду. А Магомед говорит: ты еще за проезд не отработал, так что никто тебя не отпустит. Я говорю, какой проезд, бесплатно же? А он: а что в этом мире бесплатно? И тут я понял, что я попал. Хотел позвонить жене, но у меня Магомед и его дружки забрали мобильный телефон, у нас у всех забрали. А Сергею, говорят, за каждого «раба» по 5000 рублей (около 2000 гривен – авт.) заплатили. Недорого нынче человек стоит!

Сильно испугались вы? Что было дальше?

Не то чтобы испугался, но такой скользкий холодок в душе поселился. И вопрос: а что дальше? Нас в бараке этом жило человек сорок-пятьдесят. В основном, все из «ЛНР» и «ДНР», и женщины, и мужчины. Но хозяева нас обзывали «хохлы» и «гуцулы». Я говорю: ну ладно хохлы, какие ж мы гуцулы, если с Донбасса родом? Но тем все равно: гуцулы да гуцулы твердят. Каждый день нас выводили на поля. Вместо яблок обещанных оказались помидоры. Полоть, собирать. Там поля огромнейшие, в этом Лескене. И несколько плодоовощных комбинатов перерабатывающих, это у них основная работа, все там заняты местные. Нас в шесть утра вывозили на поля, и мы там трудились до самого заката… По 12-16 часов. Кто на сборе, кто на погрузке, молодых и сильных в основном на погрузку ставили. Складываешь в ящики, потом грузишь в грузовики и фуры, они эти помидоры увозят. Жара была там сильная, люди в обморок падали.

Вас там кормили хоть?

Если это можно назвать «кормили». Утром давали какую-то кашу, типа пшеничной, без ничего пустую, иногда «мивину», то есть «роллтон». В обед могли супа горохового или с той же крупой черпачок. Помидоры эти ели, что собирали, хотя официально было нельзя. Воду привозили, но не очень чистую. Сигареты дешевые иногда, по пачке на несколько дней.

Пару раз в неделю водку давали или спирт. Я вообще-то не пью, но там пил, потому что хоть как-то нужно было отвлекаться от грустных мыслей.

Мылись в основном в реке, там протекает такая небольшая, Грязнушка называется, названию соответствует. Мылись, что называется, под конвоем: над нами стоял надзор из нескольких человек, они говорили: кто рыпнется – застрелим.

Жесть… У них оружие было? Как там было с трудовой дисциплиной? Что делали с теми, кто не выполнял норму или вовсе отказывался работать?

Оружие было… Били, причем жестко. Вечером врывались в барак и втроем-впятером избивали и руками, и ногами тех, кто, например, приболел, и из-за этого мало работал или вообще отказывался идти с утра работать. Так же поступали и с теми, кто пытался сбежать. Один паренек после ужина улизнул, утром его не обнаружили при «поверке». Хозяева поехали на машине и словили его в километрах 15-ти, он шел по трассе. Вернули обратно в Лескен Второй – били очень крепко. Сказали: в полицию не вздумайте жаловаться, ибо бесполезно, все там схвачено. И правда: иногда участковый к нам захаживал, с Магомедом за руку здоровается, улыбается. Кто-то из наших кричит: нас тут в плену держат, помогите. Полицейский, будто глухой, улыбнулся, развернулся и ушел. А Магомед тогда лишил нас ужина, говорит, сильно много себе позволяете, представляешь?

Когда у вас возникли мысли о побеге?

Да возникли сразу же, но я понял, что это не так просто, потому что был запуган очень. Тем более, как бежать и куда, если нет ни паспорта, ни денег? Поэтому ждал удобного момента, ведь понимал: если убегу и поймают, то могут покалечить и даже убить. Предлагал бежать еще пареньку из Луганска, он сначала загорелся идеей этой, а после его Магомед за какую-то провинности избил, так он вообще стал всего бояться, и, похоже, смирился.

Были ли попытки связаться с «большой землей»? Реально ли там было где-то телефон достать мобильный, ну или у местных попросить?

Да миллион таких попыток было, но мой телефон мне не отдавали, у новичков приехавших тоже сразу отнимали. Однажды в селе я попросил у одной женщины позвонить, так она от меня шарахнулась: там все в селе знают, что с «рабами» нельзя контактировать и им помогать.

То есть вы могли свободно гулять по этому селу?

Нет, не могли. Нас просто каждый день туда и обратно как под конвоем вели на поля и обратно, местные всё видели и всё знали. Но молчали – а кому оно надо связываться? То есть нельзя сказать, что мы как в тюрьме жили, там даже забора особо не было, но все время под охраной и надзором, а главное – запуганы. Я как-то к Магомеду подошел и попросил отдать мне паспорт и телефон, так он разозлился поначалу, а потом говорит, посмотрим, осенью может и отдам в конце сезона. Даже заплатить что-то обещал. Но у меня сил терпеть уже не было.

Как вы решились на побег? Как вообще это удалось?

Решил уже: будь что будет, рискну! И мне повезло. Бежал ночью, наши с барака ребята видели, но охране не выдали. Я околицами села пошел, на мой взгляд, в сторону трассы на Нальчик, и чуть не вышел в другую сторону, но спросил людей. Уже утром дошел до соседнего села, Анзорей, за рекой. Там днем отлежался в каком-то стоге сена. Ни денег, ни еды, ни мобильного не было. На полях воровал кукурузу, ее ел. Пил из родников. Плюс эти ненавистные помидоры… Такое чувство, что я их больше никогда в жизни есть не буду. Знал, что меня уже ищут, поэтому днем на трассу выходить боялся, там бы быстро нашли и вернули.

Следующей ночью удалось застопить фуру до Пятигорска: водила нормальный попался, без денег согласился провезти, поверил моей истории. На федеральных блокпостах, коих на Кавказе много, он меня прятал в фуре, где вез какие-то продукты. Я же без паспорта. В Пятигорске он мне дал 3000 рублей и еды. Говорит: как сможешь отдашь. Я купил билет до Ростова. На автобусе доехал без приключений, хотя один раз чуть не «спалился» перед полицией, хотели проверить документы, но пронесло. А внимание я к себе очень привлекал: худой, грязный, небритый, глаза впавшие… Я там похудел килограмм на 15 наверное!

А как вы пересекли границу России и Луганской области? Ведь у вас же паспорта не было.

С Ростова удалось позвонить жене в Луганск. Она там уже с ума сошла, ведь я с момента уезда ей ни разу не звонил, уже и в полицию подала в розыск меня! Рассказал ей, что да как. Она приехала меня встречать в город Донецк Ростовской области, это самая граница. Привезла мне вещи, еду и паспорт «ЛНР». Украинский-то у меня забрали в Лескене, а «местный» дома лежал… Никогда не думал, что он мне пригодится. И вот границу пересек по нему и в тот же день дома был.

Сколько вы пробыли всего в рабстве?

Пятого июля я туда уехал, третьего августа в Луганске уже был. Вот и считай, ну чуть меньше месяца. Но для меня это было как год, наверное.

Там же до сих пор остались ваши земляки из Луганска. Как их оттуда вытащить? Вы же в «полицию» обращались, что они говорят по этому поводу?

А оно им надо, «полиции» этой? Да, обращался, в Луганске написал заявление, описал все свои приключения. Они говорят: разберемся, ждите. Но кто там разбираться будет. В России там своя круговая порука, а эта луганская «полиция»… Оно им триста лет не надо…

Что хотите сказать таким же как вы, людям, ищущим работу в России?

Никогда не верьте в эти сказки, о российских молочных реках и кисельных берегах! Чем красивее «поёт» работодатель, тем больше шансов, что вас обманут, и кинут, или в рабство заберут. Особенно это касается вакансий в сельском хозяйстве на юге России. Мне еще повезло, знакомый говорит, сейчас многих вербуют в Дагестан, на кирпичные заводы, так там еще тяжелее условия, оттуда, как правило, не возвращаются. Как бы тяжело ни было в Луганске, но я рад, что вновь с семьей. Лучше уж тут найду работу и буду рядом с женой и дочкой, чем сгину в этой России и никогда не найдут…

P.S.

Согласно данным ООН, Россия входит в ТОП10 стран в мире, где процветает рабство. По самым скромным подсчетам, на территории РФ находятся около 794 тысячи невольников. И это лишь вершина айсберга. Вербовщикам из России выгодно завлекать бесплатную рабочую силу с территорий оккупированных Луганской и Донецкой областей по нескольким причинам. Жители оккупированного Донбасса, как правило, находятся в непростом материальном положении, кроме того, их права вряд ли кто-то будет защищать. Поэтому отлаженная схема работает, российские «дельцы» наживаются, а жители неподконтрольных территорий продолжают бесследно исчезать под одобрительное молчание местной «полиции». И лишь единицы чудом возвращаются с «заработков» домой живыми и здоровыми.

Читайте «Черноморку» в Telegram и Facebook