Иловайск начался со лжи. С победных рапортов и парада во время военного вторжения.

Власть лгала всем: тем, кто находился в окружении, их семьям, что стояли под стенами администрации Порошенко, лгала каждому из нас.

Ровно пять лет назад произошёл последний акт Иловайской трагедии.

Длившееся все эти годы прокурорское расследование нашло одного виновного – Путина.

Спору нет, именно он принёс смерть, разрушения и оккупацию на нашу землю. И власть должна намного больше делать для привлечения его к ответственности.

Однако обвинение Путина не снимает ответственности с тех, на кого была возложена организация обороны страны.

Война – это всегда жертвы. Она каждый день уносит жизни солдат, и винить командиров в этом нельзя, – у нас кровожадный и очень коварный враг.

Но нельзя забывать и прощать преступное бездействие высшего военно-политического руководства страны и абсурдные, а в некоторых случаях преступные приказы этих людей. Право распоряжаться человеческими жизнями неотделимо от ответственности за них.

Иловайская трагедия – это не события одного дня войны. Это взаимосвязанная череда событий, без тщательного расследования которых общество не получит честного ответа о причинах произошедшего и виновных в потерях, которые понесла страна и армия.

Временная следственная комиссия парламента VII созыва начала расследование Иловайской трагедии с событий в т.н. Секторе Д, начиная с 20-х чисел июля 2014 года.

Именно в этот период проявилась неспособность Верховного Главнокомандующего Петра Порошенко принимать адекватные решения, и сформировался специфический стиль управления войсками, который иначе как централизованной безответственностью назвать невозможно. Война, армия и обмен заложниками превратились в темы пиар-кампании главы государства.

Организация обороны страны в режиме т.н. АТО была построена на искусственных взаимосвязях, противоречащих законам Украины и статусу органов, подразделения которых принимали участие в военных действиях. Формальным центром координации военных действий был штаб АТО, имевший скорее виртуальный характер. Вместо необходимого в условиях войны единоначалия, управление войсками было построено на незаконном совмещении должностей и неформальных связях между представителями различных ведомств.

Все перечисленное заложило предпосылки для последовавшего через месяц массового вторжения регулярных войск Российской Федерации и окружения Иловайска.

Первоначальная задача группировки Сектора Д состояла в изоляции района АТО и закрытии участка государственной границы Украины с Российской Федерацией протяжённостью 140 км на участке Изварино – Кумачево. Необходимо было перекрыть возможность незаконного пересечения государственной границы отрядами российских наёмников и каналы обеспечения противника вооружением и боеприпасами с территории России. Кроме того, на группировку Сектора Д возлагалась задача по обеспечению беспрепятственного подвоза нашим войскам боеприпасов и материально-технических средств в направлении Петровское – Степановка.

По состоянию на 23 июля 2014 года наши силы в Секторе Д состояли из большого числа разрозненных подразделений общей численностью до 4000 личного состава. Большинство были измучены систематическими ракетно-артиллерийскими обстрелами с территории Ростовской области России и фактически отрезаны от основных сил Сектора и возможностей снабжения боеприпасами и продовольствием.

После начала новой фазы вооружённой агрессии – массированных обстрелов наших войск с территории Российской Федерации – стало очевидно, что реализация первоначального замысла перекрытия войсками государственной границы уже невозможна. А после полной утраты контроля на участке в районе Изварино удерживать линию границы ценой человеческих жизней стало просто преступно.

Необходимо было срочно принимать решения и либо, если были резервы, существенно усиливать группировку, закрывать изваринский разрыв и повышать плотность наших войск и огневых средств в Секторе Д, либо кардинально менять задачи и тактику действий на этом участке обороны. Одновременно, в условиях невозможности ответа на провоцирующие обстрелы с территории РФ, Президент и МИД Украины должны были предпринять исчерпывающие меры по пресечению таких обстрелов путём организации массированного международного вмешательства ООН, ОБСЕ, стран-гарантов по Будапештскому меморандуму и европейских лидеров.

Альтернатива была одна – отвод войск из зоны поражения РСЗО и артиллерией, расположенными на территории Российской Федерации.

Ничего из перечисленного сделано не было. Так теряли время, измеряемое человеческими жизнями.

Ответом руководства АТО и Генштаба на регулярные доклады командования Сектора Д о фактическом положении дел были агрессивные обвинения в трусости и угрозы уголовного преследования.

Родным и близким наших бойцов, пытавшихся под стенами Администрации Президента, Минобороны и Генштаба привлечь внимание руководителей к трагическому развитию событий, отвечали пустыми обещаниями и рассказами об информационных диверсиях противника.

Внутри страны и за её пределами власть продолжала говорить об антитеррористической операции. И каждый день этой лжи и бездействия приносил все новые и новые потери.

Вся «система организации обороны страны», сформированная в этот период, была основана на игнорировании требований закона «Об обороне Украины».

Чтобы ясно представить, что привело к Иловайской трагедии и впоследствии в «Минский дипломатический котёл», достаточно проанализировать действия Российской Федерации в летней кампании 2014 года и реакцию на них Петра Порошенко – Президента Украины и Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами страны.

Война в этот период прошла следующие достаточно заметные фазы.

Первая – со слегка замаскированным участием России, – использование наёмников из числа местных жителей и граждан РФ, которые обеспечивались оружием и боеприпасами с территории государства-агрессора.

Вторая, – начавшаяся в середине июля, – обстрелы наших войск с территории Российской Федерации.

Третья – ограниченное участие российских регулярных войск в боевых действиях на нашей территории с применением тяжёлого вооружения. Один из таких эпизодов зафиксирован в отчёте комиссии Верховной Рады: «В 04.00 13 августа основной командный пункт Сектора Д доложил руководству штаба АТО о танковой атаке района сосредоточения батальонной тактической группы и командного пункта 30-й отдельной механизированной бригады силами приблизительно 20-ти танков РФ и пехоты противника. Доклад оставлен без внимания и расценён как паника».

Каждый такой переход агрессора к новой фазе войны должен был сопровождаться своевременным изменением тактики действий наших войск и максимально возможными дипломатическими усилиями украинского руководства по недопущению развития новой фазы вооружённого конфликта.

Вместо этого продолжалось лживое АТО, позволяющее агрессору изображать миротворца, а многим нашим партнёрам рассуждать о внутренней природе конфликта на Донбассе. Командование и штаб АТО по-прежнему управляли войсками в ручном режиме, игнорируя доклады и предложения командующих Секторами.

В результате хаотичных решений Киева и частичной утраты управления войсками численность группировки Сектора Д в течение месяца сократилась в четыре раза и на утро 23 августа 2014 года составила около 1000 человек. Оставшиеся были в значительной степени деморализованы большими потерями, которые лишь за предшествующий месяц составили 125 человек убитыми и 706 ранеными.

Все перечисленное создало условия и спровоцировало переход к следующей фазе агрессии – беспрепятственному массированному вторжению регулярных войск Российской Федерации и последующему окружению Иловайска.

Вторжение российской армии практически не повлияло на стиль руководства украинскими войсками. Доклады с передовой о реальном положении дел игнорировались, а вместо приказов звучала нецензурная брань и угрозы.

Принимая парад 24 августа 2014 года, Главнокомандующий Вооружёнными Силами Украины Петр Порошенко знал, что в это самое время российские войска окружают Иловайск. Знал и продолжал лгать. Каждый день.

В очередной раз, по уже накатанной колее, родным и близким наших бойцов, попавших в окружение, власть отвечала пустыми обещаниями и рассказами о дезинформации со стороны противника.

Когда же грянула трагедия, украинская верхушка, умело манипулируя общественным сознанием и регулируя темп и направление прокурорского расследования, стала назначать виновных, при этом всячески избегая личной ответственности за преступные действия и не менее преступное бездействие в критических ситуациях.

Так, за пять лет обществу вбрасывались разнообразные версии на тему операции по взятию Иловайска – от самодеятельности добробатов до коммерческой войны олигарха. На самом же деле документы говорят об ином – войсковая операция по освобождению Иловайска была частью замысла, утверждённого лично Порошенко, а конкретный план этой операции был утверждён командованием и штабом АТО.

Документы дают однозначный ответ на вопрос, кто и для чего принял решение брать Иловайск – крупный железнодорожный узел на пути окружения Донецка. Вот только в них нет ответа на многие другие вопросы.

Почему, после того как наступление на Иловайск захлебнулось на полпути и достаточных резервов для его продолжения не было, руководство АТО не приняло никакого решения? Для чего продолжали гибнуть люди?

Для чего, после того как стало ясно, что в Иловайске мощные укрепления и нашим войскам противостоят серьёзные силы, в бой были брошены малочисленные батальоны МВД, вооружённые стрелковым оружием?

Кто и для чего дал команду информационно-аналитическому центру СНБО 20 августа 2014 года, за четыре дня до известного парада, лгать на всю страну о полном взятии Иловайска нашими войсками?

Почему, после получения 23 августа информации о начале массированного вторжения российских войск и все дни, пока кольцо окружения Иловайска не сомкнулось окончательно, Верховным Главнокомандующим не было принято решение о выходе войск из окружения?

Для чего дважды предпринимались попытки деблокирования Иловайского котла, заранее обречённые, с учётом соотношения сил, на провал и неоправданные человеческие жертвы?

Почему, когда 26 августа из Москвы поступил запрос на передачу десяти взятых в плен российских десантников в обмен на целый пакет условий, включающий беспрепятственный выход нашей группировки из Иловайска, Пётр Порошенко в течение более чем двух суток, аж до прорыва наших войск из котла, так и не дал ответа? Почему двумя днями позже он отдал этих десантников российской стороне практически без условий? Почему самоустранились от своевременной выработки решения посвящённые в суть вопроса члены СНБО Ложкин и Климкин?

За полтора месяца работы Временной следственной комиссии по расследованию Иловайской трагедии удалось сделать главное – доказать взаимосвязь всей совокупности событий, приведших к тяжким последствиям, по горячим следам зафиксировать основные факты и не допустить их замалчивания.

Первоначально прокуратура, как и Временная следственная комиссия парламента, расследовала Иловайскую трагедию как цепь взаимосвязанных событий, и Генеральный прокурор Виталий Ярема согласился с предложением комиссии парламента и добавил к перечню расследуемых эпизодов две попытки деблокирования котла.

Однако позднее, под давлением Банковой, расследование было сведено лишь до последнего эпизода – прорыва группировки из окружения. Это позволило избежать многих неудобных вопросов и, говоря о потерях, оперировать лишь цифрой погибших и раненых при прорыве из Иловайского котла.

За пять лет прокурорского расследования Иловайской трагедии меня, как главу Временной следственной комиссии парламента, так и не удосужились допросить в качестве свидетеля. И более того, во время презентации результатов этого прокурорского расследования, устроенной в Верховной Раде Генеральным прокурором Луценко, лишили возможности задать вопросы. При этом ни один из выводов парламентской комиссии никогда не был поставлен под сомнение. Власть их просто проигнорировала.

В своём отчёте Следственная комиссия парламента указала на вопросы, расследование по которым не было завершено в связи с истечением полномочий Верховной Рады VII созыва. У нас не было даже тени сомнения, что Верховная Рада следующего, VIII созыва, в состав которой были избраны новые лица – комбаты и волонтёры, – сформирует новый состав комиссии и закончит начатое нами парламентское расследование.

Сегодня, в пятую годовщину последнего акта Иловайской трагедии, в день, когда истекли полномочия Верховной Рады VIII созыва, вынужден констатировать факт, что уходящая Рада лояльность по отношению к Порошенко поставила выше интересов общества и долга перед защитниками Украины и не стала продолжать расследование.

Более того, лишь один из народных депутатов, впервые избранных в парламент осенью 2014-го (Владислав Бухарев), нашёл время ознакомиться со всеми материалами расследования Иловайской трагедии. Остальным это было не интересно. Или Банковая посоветовала не ворошить прошлое.

Вот такая она, реальная украинская политика.

Каждый эпизод этой трагедии – пример мужества защитников страны и одновременно пример глупости, подлости и трусости человека, который, рассчитывая на нашу короткую память и сиюминутные эмоции, снова пытается изображать из себя патриота Украины.

Иловайск начался со лжи, но не должен ей закончиться.

Только в этом гарантия не повторения таких трагедий.

P.S. К большому сожалению, общество вспоминает о своём долге перед погибшими защитниками страны лишь к очередным датам.

Так было в 2015-м, 16-м, 17-м годах, когда за неделю до годовщины Иловайска мой телефон становился красным от нескончаемых звонков разнообразных СМИ.

Аномальным стал предвыборный 2018-й, когда Банковая, избегая неприятных вопросов Порошенко, пыталась искусственно сместить информационную волну на начало августа – разгар отпусков. Это было заметно даже невооружённым глазом.

Сегодня мы все наблюдаем иную картину – большинство телеканалов хранят гробовое молчание. Это прямой результат информационной оккупации Украины Кремлем и демонстрация реальной «независимости» многих украинских СМИ от олигархов и ряженых патриотов, у которых для страны есть иная повестка дня.

Редакция сайта не несет ответственности за содержание блогов. Мнение редакции может отличаться от авторского.
Читайте «Черноморку» в Telegram и Facebook